В РАЗВЕДКУ — НА ВСЮ ЖИЗНЬ
Российская газета, Российская газета — неделя
Москва, 13.12.2007 г.
Николай ДОЛГОПОЛОВ
Почему нелегалы, постоянно рискуя жизнью, доживают до 100 лет
Николай Долгополов — журналист во втором поколении. Начинал в 1973-м
в "Комсомолке". Побывал в 86 странах, работал собкором в Париже. Он пишет
о политике и о спорте, о разведке и о балете. Писатель, вице-президент
Международной ассоциации спортивной прессы, лауреат многих российских и
международных наград, больше всего он гордится журналистской премией за
мужество и мастерство, проявленные при ликвидации Чернобыльской аварии в
1986 году.
Надеемся, его материалы, которые теперь будут регулярно появляться в
"РГ-Неделе" под рубрикой "Блокнот Долгополова", найдут немало
заинтересованных читателей.
Тайны века
Недавняя кончина бывшего председателя КГБ Владимира Крючкова
настроила на лад несколько ностальгический.
Признаться, не значился Владимир Александрович в числе главных моих
героев. Но сколько же всего вмещает одна отдельно взятая человеческая
судьба крупной личности. Тут и многолетнее руководство советской внешней
разведкой. Афганистан, ГКЧП, "Матросская Тишина". И выигранный суд с
реабилитацией.
Столько выпало Крючкову испытаний, но при унизительно средней
продолжительности мужской российской жизни в 58, а теперь аж в 59 лет,
экс-председатель КГБ, прошедший на склоне лет и тюрягу, дожил до 83.
Что же скрывается за этим выстраданным феноменом: многие выдающиеся
разведчики живут неправдоподобно долго. Не могли мы не обсудить эту тему с
Героем России Владимиром Борисовичем Барковским.
Он знал и этот секрет
Был он, при жизни именовавшийся легендой советской и российской разведки, на десятилетия старше меня, старательного журналиста, волею редактора крупной газеты посаженного на "секретную тему". Полный несмышленыш в тайных войнах и супероперациях, был я Барковским, пусть с опозданием, но натаскан и образован. Ему было уже под 80, но он знал назубок все имена, псевдонимы, помнил даты, тончайшие детали. Я чуточку ревновал к этой феноменальной памяти и поначалу даже проверял многое из моим наставником сказанного. Он не ошибся ни разу. И на последовавший вопрос: "Как это удается?", правда, без обидного и с трудом скрываемого "в ваши-то годы" ответил мне (пару раз для наиболее полного усвоения) без всяких шуток:
— Разведка — это такая сфера деятельности, которая здорово укрепляет
память. В условиях экстрима, нервного напряжения, риска профессионал
вытаскивает, выжимает из себя все силы и ресурсы. Иногда даже ему
неведомые, скрытые. Если это удается, разведчик повышает класс. Его мозг
постоянно в работе, в действии. Когда тут стареть? Истязая себя мыслью, вы
удлиняете собственную жизнь. И если уж добрались до каких-то возрастных
вершин, то приобретенные и постоянно используемые интеллект, память,
умение спокойно и точно анализировать продлевают ваше активное
существование.
И 100 лет не предел
Его звонки раздавались где-то часам к одиннадцати вечера. Для
последнего из ЧК полкового комиссара Бориса Игнатьевича Гудзя настоящая
жизнь начиналась поздновато. Мы познакомились за несколько месяцев до его
100-летия. На мою просьбу о встрече он отозвался тотчас: "Приезжайте
сегодня же. В мои годы нельзя ничего откладывать ни на день".
Мы проработали в согласии, а иногда и в спорах, больше трех с
половиной лет. Я приезжал к нему на "Спортивную" поздним вечером, а он,
получив заранее список моих вопросов, давал основательные ответы. Иногда
активный участник операции "Трест" рисовал мне детальнейшие схемы, по
которым действовали они, ученики основателя ЧК Дзержинского и идеолога
всей системы внешней разведки, персонального учителя Бориса Игнатьевича -
Артузова. Расхаживая по комнате, он в поразительных подробностях описывал
мне смерть Бориса Савинкова, рассказывал и даже показывал, как Дзержинский
целовал руку польской красавице-графине. А уж о токийских подвигах Рихарда
Зорге, которого лично "вел", сидя в Москве, о причинах его провала Борис
Гудзь говорил часами. как-то под Новый год 102-летний Гудзь позвонил мне
перед отъездом в дом отдыха: "Как вы думаете, есть у них там хорошие лыжи?
Или нет, лучше я возьму свои, беговые, что подарили из "Динамо". Хоть
покатаюсь как следует".
Мы многое успели, написали и издали. Борис Игнатьевич скончался на
104-м году жизни.
Легальный рекорд нелегалов
Другой рекорд установили Михаил и Елизавета Мукасеи. Нет и не будет в
истории мировой разведки пары супругов-нелегалов старше этой. В этом году
Елизавете Ивановне исполнилось 95, а Михаилу Исааковичу — 100. Накануне
круглой даты я долго беседовал с юбиляром. "Майкл" красочно и в
подробностях описывал свои с "Бетси" приключения.
Но на следующий день раздался один звонок от Михаила Исааковича,
потом второй, третий. Не торопясь, с неимоверной своей вежливостью,
столетний без трех дней нелегал просил "опустить несколько эпизодов". Он
помнил все, о чем рассказал мне вроде бы в непринужденном разговоре, и
уверенно надиктовывал поправки.
Я был приглашен на день рождения. Еще накануне узнал, что любимый
напиток разведчика-долгожителя не банальная водка, а "Блэк энд Уайт".
Этому бренду виски и отдавал предпочтение юбиляр, легко и без каких-либо
видимых последствий пропустив, к моему изумлению, несколько рюмок.
Они спасали еще Сталина с Рузвельтом
Волновался я тогда страшно. Разрешено рассказать о Герое Советского
Союза Геворке Вартаняне и его супруге Гоар Левоновне. Разведчики-нелегалы
больше 40 лет проработали где-то далеко от Москвы. А начинали еще в 1940-м
в Тегеране, где в 1943-м их группа "легкой кавалерии" помогла предотвратить
покушение немцев на "большую тройку" — Сталина, британского премьера
Черчилля и президента США Рузвельта.
Со времени нашего первого знакомства прошло несколько лет. В будущем
году Вартаняну — 84, его жене несколькими годами меньше, но смотрятся они
прекрасно.
Забота тоже лечит
Герой России "атомный разведчик" Александр Семенович Феклисов,
предотвративший третью мировую во времена Карибского кризиса 1962-го,
прожил 93 года. Павлу Георгиевичу Громушкину, готовившему документы еще
для легендарного разведчика Второй мировой Николая Кузнецова, — за 90.
Герой России Алексей Николаевич Ботян, ставший прототипом телевизионного
майора Вихря, как и Иван Прохорович Дедюля, разоблачивший предателя
Пеньковского, отпраздновал эту дату в этом году. Ботян до сих пор играет в
волейбол, Громушкин профессионально рисует. Многолетнему руководителю
нелегальной разведки Юрию Ивановичу Дроздову за 80, и каждый год он пишет
по книге, а то и по две — причем не только о разведке. Список можно и
продолжить...
Уверен, прав Владимир Борисович Барковский: разведчики, а бывших или
отошедших от дел в этой редкой профессии не бывает, заставляют мозг
трудиться. Но тут и еще одно важное объяснение. В спецслужбе заботятся о
своих. У многих одиноких, заболевших есть "прикрепленный". Молодой или
сравнительно молодой офицер, регулярно навещая "своих", помогает старшим
преодолеть все то, что зовется бытовыми трудностями. Иногда картинки
трогательные: майор А. балует ту же Елизавету Ивановну любимыми
конфетками, старший офицер Х. долгие годы помогал уже даже не самому
Абелю-Фишеру, а его дочери Эвелине, тяжело болевшей и мучительно
уходившей. Сначала наблюдать за такими вот сценками было как-то
непривычно. Где еще, в каком роде человеческой деятельности увидишь
подобное?
А где-то на перекрестье разбитых подмосковных дорог, за строго
охраняемым КПП есть небольшой, довольно старый, зато уютный дом, где
ветераны отдыхают, лечатся. Там идеальный порядок, вышколенный персонал.
Здесь нет и не может быть посторонних глаз, тут свои среди только своих.
Михаил и Елизавета Мукасеи
Они начинали еще как легальные разведчики: накануне и во время войны
работали под крышей консульства СССР в Лос-Анджелесе.
А уже после войны стали нелегалами. Прожили 22 года под чужими
именами "в одной стране", откуда глава семейства руководил группами людей,
трудившимися на советские спецслужбы в нескольких странах Европы. И за все
это время — ни намека на провал.
Рецепты от долгожителей
Геворк Андреевич и Гоар Левоновна Вартаняны:
— Как разведчику без хороших нервов? Мы оба спокойны. Знаете, почему?
Никогда не хотим вспоминать и не вспоминаем плохого. Вы же понимаете, что,
кроме успехов, случались и неудачи. А сколько было переживаний. Но мы
отбрасываем все плохое. Живем хорошим. Это тоже рецепт выживания.
Борис Игнатьевич Гудзь
(совет записан на 102-м году жизни):
— Принципиально не пил, не курил. Один раз, где-нибудь в 1925-м или 1926-м опьянел и с тех пор — только по рюмке красного на Новый год и на День чекиста. Режим простой: овсяная каша, геркулес. Всегда предпочитаю быть на ногах. Катался на велосипеде до 80, водил машину до 90. Мне за сто, но хожу на лыжах, летом много гуляю. И не надо попусту раздражаться: нельзя по своей воле разрушать собственные нервы. Ну, что толку, если вы с утра недовольны собой или женой? Кстати, я в 102 года женился.