Пока еще сидим. На чемоданах Rambler's Top100
РФФИ        Российский фонд фундаментальных исследований - самоуправляемая государственная организация, основной целью которой является поддержка научно-исследовательских работ по всем направлениям фундаментальной науки на конкурсной основе, без каких-либо ведомственных ограничений
 
На главную Контакты Карта сайта
Система Грант-Экспресс
WIN-1251
KOI8-R
English
Rambler's Top100
 

ПОКА ЕЩЕ СИДИМ. НА ЧЕМОДАНАХ

Ирина Дежина,
к.э.н., с.н.с. Института экономических
проблем переходного периода

Проблема быстрого постарения научных кадров возникла вскоре после распада СССР. Тогда негативная тенденция только обозначилась и поначалу не вызывала сильной тревоги. Потом вопрос этот стал затрагиваться в связи с более громкой и широко обсуждавшейся проблемой "утечки умов". И это неслучайно - ведь та "волна эмиграции", которая началась ориентировочно в 1995 году, состоит преимущественно из молодых ученых, аспирантов, студентов. Время шло и проблема, пущенная на самотек, обострялась. Поэтому если в Доктрине развития российской науки, принятой в 1996 году, проблемы пополнения науки молодыми кадрами как бы вообще не существовало, то уже в Концепции реформирования российской науки на 1997-2000г.г. вопросы привлечения молодежи в науку поднимаются неоднократно.

Какова ситуация сегодня? Ниже приводится некоторое обобщение результатов опросов, проводившихся в конце 1997г. - начале 1998г. в рамках проекта "Роль МНФ в поддержке науки в бывшем СССР". Интервью были проведены в главных научных центрах России, а также на Украине, в Грузии и Эстонии.

Грузия

Сегодня общая ситуация в стране неблагоприятствует развитию науки и привлечению в нее молодежи: схема построения и функционирования научного комплекса еще во многом сохраняет черты "советской модели". Заработная плата ученых низкая, оборудование стремительно устаревает, и наука держится преимущественно на энтузиазме самих ученых. Вместе с тем нельзя не отметить одну очень важную и позитивную черту, касающуюся отношения властей к науке: государство понимает важность развития науки для страны, и в условиях ограниченных финансовых ресурсов подтверждает это хотя и не путем активного реформирования и поддержки, но все же стремясь повысить в глазах общества престиж этой сферы деятельности, популяризируя достижения науки, показывая всю их важность для развития экономики страны. Поэтому грузинские ученые чувствуют себя в определенной степени более востребованными, чем их российские коллеги, а авторитет Эдуарда Шеварнадзе, поддерживающего науку, очень высок внутри научного сообщества. Грузия - одна из немногих стран СНГ, активно участвующих в различных инициативах, в том числе и зарубежных, основанных на паритетной поддержке сферы исследований и разработок.

По институтам различного профиля существенной разницы в положении с молодыми учеными нет. Их везде нехватает. Но проблему пытались и пытаются решать. Большое значение имели гранты зарубежных научных фондов, и в первую очередь Международного научного фонда (МНФ). За счет этих средств были поддержаны очень многие молодые ученые и аспиранты. К сожалению, после окончания широкомасштабных программ МНФ отток молодежи возобновился - она стала уходить в бизнес или уезжать за рубеж. Но есть и немало тех, кто заинтересовался и остался в науке. В некоторых областях исследований, особенно быстро растущих, число молодых сотрудников увеличивается. Ситуация несколько лучше в научных подразделениях университетов.

В целом несмотря на то, что ситуация в науке далека от благополучия, Грузия поражает своим оптимизмом - там не говорят о потере преемственности, о разрыве поколений и смотрят в будущее с надеждой.

Россия: по главным научным центрам - Москве, С.-Петербургу, Новосибирску

Наиболее успешным, согласно проведенным опросам, можно признать положение с научной молодежью в Новосибирске. Затем, в порядке возрастания числа негативных оценок, следуют Москва и С.-Петербург.

Новосибирск: достаточно не-кризисную ситуацию с молодыми кадрами в науке отмечали уже в 1995 году. В этом заслуга не только научных институтов, реализующих инициативы, направленные на поддержку молодых ученых, но и Сибирского отделения РАН (СО РАН).

Президиум СО РАН считает политику поддержки молодежи одним из своих приоритетов. Одной из последних его инициатив было объявление в 1997 году конкурса молодежных научных проектов, в котором могли принять участие научные сотрудники не старше 35 лет. Размер присуждаемых грантов, средства на которые были выделены из централизованного резерва Отделения, не так уж велик, однако сопоставим с грантами Российского Фонда Фундаментальных Исследований (РФФИ).

Применяющиеся руководством институтов экономические стимулы разнообразны - это и доплаты из средств грантов, и использование для этих же целей централизованных фондов институтов (это и сейчас практикуется во многих институтах), и направление молодых сотрудников на краткосрочные стажировки за рубеж (сроком на 2-3 месяца). В целом ряде институтов действуют Советы молодых ученых, отстаивающих их права. Согласно статистическим данным, доля ученых в возрасте до 30 лет колеблется, в зависимости от профиля конкретных институтов, от 10% (геология, геофизика) до 20% (физика, биология) численности научных сотрудников. Важно при этом, что растет количество аспирантов. В результате сегодня вместе с 30-40-летними "поколение молодых" образует почти половину штатных научных сотрудников институтов в Новосибирском академгородке.

Большая роль в сохранении преемственности в науке отводится и международным программам и фондам. Так, гранты МНФ в целом ряде случаев позволили приобрести жилье для молодых специалистов и таким образом сохранить их в науке.

Москва, как крупнейший научный мегаполис, демонстрирует все многообразие возможных случаев и ситуаций с молодыми научными кадрами. Здесь вообще очень трудно вывести какое-либо "среднее". Положение с притоком-оттоком молодых ученых в сильной степени зависит от области исследований и типа выполняемых работ (прикладные или фундаментальные). Область исследований - в целом очень важная характеристика, поскольку каждое направление имеет различную рыночную конъюнктуру и, соответственно, предоставляет ученым различные возможности для валютных приработков, стажировок и работы за рубежом. Однако наибольшее значение имеют такие неформализуемые факторы, как репутация конкретного института, наличия в нем истинных научных лидеров, практикуемые методы руководства.

Институты, связанные с вузами (чаще это лаборатории, внутривузовские кафедры или НИИ при вузах) в среднем имеют больше возможностей для привлечения молодых сотрудников (по крайней мере студентов и аспирантов). В академических, а тем более отраслевых институтах ситуация тяжелее.

В институтах, достаточно успешно решающих проблему привлечения молодых сотрудников, применяют преимущественно финансовые рычаги. Среди них:

  • Выплаты надбавок к стипендиям лучшим студентам и аспирантам, а также грантов молодым ученым за счет привлекаемых по договорам и контрактам зарубежных источников.
  • Оплата молодым научным сотрудникам жилья за счет средств институтов.
  • Поддержание связи между обучением и проведением исследований. Часто обучение проходит через участие в исследованиях, особенно когда студентам и аспирантам доступна хорошая приборная база.
  • Проведение научных семинаров, конференций с участием молодых ученых, а также направление их для учебы и стажировки за рубеж. Сроки зарубежных стажировок в разных институтах варьируются и составляют в среднем от 2-3 месяцев до полугода. Как показал опыт, 80% молодых возвращаются после таких стажировок. Исключение составляют только быстрорастущие направления исследований, где на научные кадры есть большой спрос за рубежом (например, экспериментальная медицина, биохимия, молекулярная биология). Там молодые сотрудники не задерживаются надолго в институтах. Поработав 3-4 года и защитив, как правило, кандидатскую диссертацию, они уезжают за рубеж. В таких институтах стажировки и поездки на конференции используются для поиска потенциального работодателя. Поэтому выезд молодых ученых на конференции часто называют "ярмаркой невест".
  • Включение молодых ученых в число исполнителей работ по зарубежным контрактам и грантам. Наибольший успех сопутствует тем институтам (лабораториям), где молодых подключают к развивающимся и наиболее перспективным проектам. Стратегия таких лабораторий состоит в отслеживании тех направлений исследований, которые имеют спрос за рубежом, и гибкой ориентации на общемировые приоритеты. В этом, собственно, и состоят маркетинговые исследования. И в те структуры, где есть не только яркие ученые, но и толковые научные менеджеры, молодежь приходит и активно работает.

В целом "успешные случаи" не носят систематического характера, они единичны, поскольку одновременное сочетание таких характеристик, как наличие в институте научных лидеров, толкового научного менеджмента, хорошей приборной базы и устойчивого финансирования на приемлемом уровне, - и все это на фоне общего финансового и структурного кризиса в науке, - и не может встречаться часто. Поэтому в большинстве институтов, даже относительно благополучных, отмечали пролему оттока и не-притока молодежи в науку, и в связи с этим нередко высказывались опасения в том, что процесс разрушения преемственности поколений начинает принимать необратимый характер.

С.-Петербург, повторяя, в целом, картину по Москве, отличается от нее усредненно-худшим положением с молодыми научными кадрами. Наиболее существенные причины этого - в среднем худшее финансовое положение научно-технических организаций (НТО), во-первых, и, во-вторых, значительная прикладная направленность многих НТО. А именно организации отраслевого сектора науки продолжают находиться в наиболее тяжелом положении.

Сложность ситуации состоит в том, что реально молодых петербуржцев можно приглашать на работу и выплачивать им заработную плату только за счет средств грантов. А гранты эти, во-первых, есть не везде и, во-вторых, значение имеют только зарубежные гранты, поскольку, по единодушному мнению научного сообщества, гранты отечественных фондов не дают возможности поддерживать на нормальном уровне молодых ученых - так, чтобы они не искали дополнительных приработков на стороне.

То, что поддержка молодых может осуществляться преимущественно за счет средств грантов, стимулировало руководителей проектов к более тщательному отбору претендентов. И это выявило новую проблему, которая состоит в снижении уровня подготовки студентов и аспирантов. Придирчивые отборы показали, что найти заинтересованных, способных, трудолюбивых молодых людей достаточно непросто. К тому же в настоящее время географически область поиска очерчена границами города и близлежащей области. Пригласить молодых ученых или аспирантов из других регионов России, а тем более других стран СНГ невозможно, поскольку жилищная проблема стоит в Петербурге очень остро, и предоставить жилье иногородним институты не в состоянии.

В большинстве институтов говорят сегодня о разрыве поколений, об отсутствии поколения 30-40-летних. Оценки возможности сохранения преемственности поколений также достаточно пессимистичные. Одним словом, в науке Петербурга, по оценкам ученых и научных администраторов, сейчас нет возрастной середины, равно как и тех, кто мог бы образовать эту "середину" в будущем.

Украина

Ситуация на Украине складывается достаточно драматично. Сейчас для науки наступили не лучшие времена. Наиболее благополучными годами называются 1994-1995г.г., а сравнивая себя с Россией, украинские ученые говорят: "Там значительно лучше".

Сейчас задержки с выплатой зарплаты доходят до 6-8 месяцев - в таком положении находятся около двух третей институтов. Финансирование преимущественно базовое бюджетное. Фондов, аналогичных Российскому Фонду Фундаментальных Исследований, нет. Вернее, номинально Фонд есть. Он был создан более двух лет назад при Министерстве науки, но его бюджет мизерный. Существует и Инновационный Фонд, действующий на возвратной основе, но его бюджет нередко используется правительством для погашения долгов по заработной плате. Для этих целей изымается до 45% бюджета Фонда. Кроме того, постоянно меняется законодательство, затрагивающее научно-техническую сферу (вопросы налогообложения грантов, таможенных пошлин на ввозимое научное оборудование и др.), многие аспекты его еще неразвиты. Как сказал один из известных ученых, академик Национальной академии Наук Украины (НАНУ), "Наука для Украинского правительства - это бантик. Хочет - наденет его, хочет - отцепит". На этом фоне ученым остается надеяться только на себя.

Что же происходит сегодня с молодежью в украинской науке? Как отмечают руководители НАНУ, в настоящее время отток молодых кадров стабилизировался. Это рассматривается как позитивная тенденция, поскольку прежде наблюдался нарастающий отток молодых исследователей и одновременно сокращавшийся приток молодежи в науку. Так, если в 1993 году в систему Академии наук пришло 460 молодых научных сотрудников, в 1994г. - благополучном - 477, то в 1995г. - более чем вдвое меньше - 210, а в 1996г. - уже только 122 человека (данные из источника: National Academy of Sciences of Ukraine - 1996, Kiev, 1997, p.25).

Ситуация, как и в России, во многом зависит от специфики конкретной области исследований и спроса на нее в мире. В быстро растущих направлениях исследований молодые рано или поздно страются уехать за рубеж. В тех областях, где спрос за рубежом невысок, молодежь уходит в бизнес. Однако новой и положительной тенденцией является то, что молодые начали уходить в "интеллектуальный" бизнес, такой как разработка и продажа программных продуктов, издательская деятельность, консалтинг. "Вымывание" поколения 25-40-летних порой наглядно видно даже из сеток штатного расписания институтов: есть ставки младших научных сотрудников и старших научных сотрудников, а промежуточная ставка - научного сотрудника - практически исчезла.

Руководители институтов пытаются использовать меры, аналогичные российским, для привлечения молодежи в науку, но общая экономическая и политическая нестабильность сводит на нет многие усилия.

Эстония

Страны Балтии всегда стояли несколько особняком даже в период существования СССР. После распада Союза отличие их стало еще более существенным. Сегодня ситуация в науке в Эстонии существенно лучше, чем в России.

Фактически реформа Эстонской науки началась еще в 1989 году. Ее целью был уход от "советской" модели на основе внедрения механизмов, уже давно действующих в Западноевропейских странах. За основу был взят опыт государств, являющихся ближайшими соседями Эстонии - Финляндии и Швеции. Ключевыми элементами реформы стали введение и постепенное расширение грантовой системы финансирования науки, сближение науки и образования путем концентрации науки вокруг университетов (через объединение академических организаций и вузов, а также развитие в вузах научных подразделений), а также одновременная реформа системы образования. В 1990 году были образованы три Фонда - Эстонский научный фонд, Информационный Фонд и Инновационный Фонд. В 1991 году Эстонский научный фонд получил все бюджетные деньги на науку, 4.6% которых были распределены на грантовой основе. К 1997 году доля конкурсно распределяемых средств на основе грантов возросла до 30% (Источник: EESTI Teaduse Luhianaluus 1993-1996, Tallinn, 1998, p.9). Экспертиза проектов, поступающих в Эстонский Научный Фонд, проводится с привлечением зарубежных ученых, а заявки подаются двух языках - эстонскои и английском. Все это стразу сделало научную систему Эстонии открытой, а ученые почувствовали свою принадлежность к мировому научному сообществу. Кроме того, из общего бюджета науки ежегодно выделяются определенные средства на поддержку инфраструктуры и материальной базы - на закупку иностранных журналов, поддержание коллекций, обновление научной аппаратуры, создание и развитие телекоммуникационной инфраструктуры. С 1995 года ежегодные отчисления из госбюджета на содержание инфраструктуры институтов достигли 18% бюджета науки. Поэтому развитие телекоммуникаций, равно как и обновление приборной базы науки, идет довольно быстрыми темпами.

В настоящее время наука уже функционирует на стабильной основе. Утвержденный государственный бюджет означает гарантированное финансирование, и задержек в выплате заработной платы не бывает. Зарплата ученых обеспечивается из средств бюджета и является достаточной для того, чтобы не искать приработков и дополнительных источников поддержки, а средства грантов служат для проведения собственно научных исследований и оплаты привлекаемых на основе контрактов сотрудников.

Привлечение в науку молодежи составляет один из важных аспектов реформы науки. Для целенаправленной поддержки научной молодежи в Эстонии введена система пост-докторских позиций. Молодые ученые, занимающие такие ставки, получают зарплату не из бюджета института, а из средств грантов, которые имеет пригласившая их лаборатория. При этом существует определенная минимальная норма оплаты труда молодых сотрудников, ниже которой опускаться нельзя. Предполагается, что за 3-4 года молодой ученый должен вырасти из пост-дока в самостоятельного исследователя и стать руководителем научных проектов.

Вместе с тем некоторый "разрыв поколений" все же есть: за прошедшие с момента распада СССР годы непропорционально большое сокращение численности произошло в возрастной группе 30-39-летних. В период кризиса, в самом начале 90-х, ученые уходили преимущественно в бизнес, но - как правило квалифицированный, где могли использовать свою научную подготовку. Например, биохимики, химики-технологи, молекулярные биологи уходили в фармацевтическую и пищевую промышленность. Там заработная плата была в 5-6 раз выше, чем в науке.

Общее впечатление, которое можно вынести из посещения научных институтов, фондов и бесед с учеными в Эстонии состоит в ощущении благополучия и стабильности - того ощущения, которое возникает при приезде в любую Западноевропейскую страну.

Прослеженные закономерности говорят о том, что в большинстве рассмотренных стран "средства борьбы за молодежь в науке" приблизительно одинаковые и заключаются в нескоординированных попытках решить проблему на уровне отдельных институтов или регионов (пример СО РАН). Однако таким путем проблема вряд ли будет решена. Меры по привлечению и сохранению молодых научных кадров будут иметь долгосрочный эффект только при последовательном и комплексном реформировании всей научной сферы. И пример Эстонии наглядно это демонстрирует.

А пока в странах СНГ молодые неохотно идут в науку. Например, согласно оценкам Центра исследований и статистики науки, доля пришедших в научную сферу России после окончания вузов составляет сегодня 2.3% численности выпускников или 6.9% от общей численности принятых на работу в научно-технические организации. В целом молодежь стала достаточно прагматичной и поэтому старается заранее просчитать возможные варианты развития своей карьеры. И пока наука не является той сферой деятельности, с которой российская молодежь связывает свое будущее.

   
Copyright © 1997-2007 РФФИ Дизайн и программирование: Intra-Center