Берингия и проблема первоначального заселения человеком америки Rambler's Top100
РФФИ        Российский фонд фундаментальных исследований - самоуправляемая государственная организация, основной целью которой является поддержка научно-исследовательских работ по всем направлениям фундаментальной науки на конкурсной основе, без каких-либо ведомственных ограничений
 
На главную Контакты Карта сайта
Система Грант-Экспресс
WIN-1251
KOI8-R
English
Rambler's Top100
 

БЕРИНГИЯ И ПРОБЛЕМА ПЕРВОНАЧАЛЬНОГО ЗАСЕЛЕНИЯ ЧЕЛОВЕКОМ АМЕРИКИ

Доктор ист. наук С.А. Васильев
Институт истории материальной культуры РАН

1.

Реконструкция облика Берингийской суши, соединявшей в плейстоцене Старый и Новый Свет, и прослеживание путей первоначального заселения человеком Америки продолжает привлекать внимание исследователей различных стран. В силу комплексного характера данная тематика чрезвычайно актуальна с точки зрения интересов РФФИ, стремящегося к поддержке междисциплинарных связей между науками о Земле и человеке. Проблема происхождения предков коренного населения Америки является одним из наиболее плодотворных и активно разрабатываемых направлений сотрудничества ученых России и США.

Можно выделить несколько основных линий изучения берингийской тематики, включающие:

  • Комплексный анализ палеогеографической истории Берингии. Особое значение имеет реконструкция природной зональности финала плейстоцена, динамики изменения береговой линии и площади распространения ледников, характеристика четвертичной фауны, то есть факторов, имевших решающее значение для установления времени и путей расселения древнего человека.
  • Сопоставление археологических памятников позднего палеолита по обе стороны Тихого Океана. Помимо сравнительного морфологического анализа наборов артефактов, заметную роль играет выявление форм адаптации древнейших обитателей, реконструкция их хозяйственной деятельности и систем расселения на местности.
  • Антропологическое исследование. Ввиду крайней редкости прямых антропологических свидетельств (остатки человека плейстоценового возраста, как в Сибири, так и на территории Северной Америки единичны и неполны) особый интерес проявляется к сравнению современных популяций Старого и Нового Света с использованием методов одонтологии, серологии и молекулярной генетики.
  • Этнографическое изучение коренного населения региона, включающее анализ особенностей материальной культуры, обрядовости и мифологии.
  • Лингвистическое исследование, нацеленное на выявление основных языковых групп населения Нового Света и оценку времени их дивергенции.

Древнейшие культуры Аляски всегда находились в центре внимания отечественных исследователей. Ранние комплексы региона и их сопоставление с памятниками северо-востока Азии неоднократно обсуждались в нашей науке (Абрамова, 1973; Ларичева, 1976; Деревянко, 1985; Кузнецов, 1988). Особое значение имело открытие Ю.А. Мочановым в 60-е г.г. серии памятников дюктайской культуры на Алдане, а также обнаружение стоянки древнего человека вблизи «мамонтового кладбища» на Берелехе - самого северного пункта распространения палеолитических охотников (Мочанов, 1977). Не меньшую известность получило исследование Н.Н. Диковым (1993) многослойных ушковских стоянок на Камчатке.

Несмотря на давний взаимный интерес российских и американских исследователей Берингии, на протяжении десятилетий языковые и политические барьеры препятствовали налаживанию творческого сотрудничества. Перелом наступил в годы «разрядки». Важную роль в ознакомлении отечественных археологов со стоянками американской части Берингии сыграла реализация совместного проекта А.П. Окладникова и В. Лафлина в 1974 г. (Окладников, Васильевский, 1976). Отметим успешно проведенный в 1973 г. в Хабаровске симпозиум «Берингийская суша и ее значение для развития голарктических флор и фаун в кайнозое», а также международные конференции «Хроностратиграфия палеолита Азии и Америки» (Новосибирск, 1990 г.), и «Человек в прибрежной зоне: опыт веков» (Петропавловск-Камчатский, 2001 г.).

В последние годы наблюдается активизация совместных полевых работ российских и американских археологов. С.Б. Слободин (1999, Кунц, Рениер, Слободин, 1996) плодотворно сотрудничает с заокеанскими коллегами в деле изучения древностей Аляски и Северо-востока Азии. М. Кинг, Д. Грейсон и Т. Гебл принимали участие в полевых работах на раннеголоценовых стоянках Уптар-1, Хета и Буюнда-3 в Приохотье. В свою очередь, С.Б. Слободин участвовал в раскопках на Аляске. Результаты проведенных изысканий нашли отражение в совместных публикациях (Goebel, Slobodin, 1999). М.А. Кирьяк возобновила раскопки Ушковских стоянок совместно с Т. Геблом.

Не менее значителен вклад отечественных исследователей в изучение четвертичной палеогеографии Берингийской суши (Берингия в кайнозое:, 1976), особенно анализ происхождения и миграций животных плейстоцена (Шер, 1971; Кожевников, Железнов-Чукотский, 1995).

За прошедшее десятилетие многое изменилось в наших знаниях о палеолите американской части Берингии, пересмотрены хронологические схемы, появился ряд новых памятников, выделены неизвестные ранее культурные комплексы. Цель обзора - охарактеризовать новейшие сведения о плейстоценовых культурах Аляски и сопоставить их с древностями Северо-востока Азии.

Начнем с палеогеографической и хронологической канвы, необходимой для понимания процессов освоения человеком Берингии. Согласно современным представлениям, Берингийская суша существовала на протяжении всего финала плейстоцена. Особенно благоприятные условия для миграции фауны и человека создались со времени порядка 14 тыс. лет, определяемого по палинологическим данным как «зона березы». В период от 12 до 13 тыс. лет Берингия представляла собой широкие пространства осушенного шельфа, своего рода плоскую равнину. Около 11 тыс. лет площадь суши резко сокращается. Первым образовался Анадырский пролив между Чукоткой и о. Св. Лаврентия, а затем и Берингов пролив. Вероятно около 10,5 тыс. лет произошло окончательное соединение вод Тихого и Северного Ледовитого океанов (Elias et al., 1997). Однако и после разъединения Азии и Америки, Берингов пролив не представлял собой непреодолимого препятствия для передвижений человека и контактов групп, обитавших по обе стороны пролива, осуществлявшихся вероятно как по воде, так и по льду зимой.

Ландшафт Берингии представлял собой холодные кустарниковые тундры с обилием полыни, разнотравья, островками кустарника (ивы) и березняка на поймах рек. Кустарниковая береза начала распространяться по территории Аляски, начиная с 14,3 тыс. лет, достигнув Юкона около 12 тыс. лет. Горы были безлесными. Примерно с 11 тыс. лет (поздняя фаза «зоны березы») происходит сокращение площади ледников и экспансия лесной растительности - бальзамического тополя вдоль речных долин и осины по склонам гор южной экспозиции. В ландшафте по-прежнему доминировали кустарниковые тундры (Андерсон, Брубейкер, 1995).

Новейшие данные говорят о большой степени мозаичности пейзажа, опровергая существовавшую концепцию единой «тундростепи» или «мамонтовой степи» (Guthrie, 1990). Кустарниковая и травянистая тундра, вероятно, была способна прокормить многотысячные стада копытных, остатки которых на территории Аляски поражают своим изобилием. Основные виды фауны - мамонт (обычный для позднего плейстоцена Евразии Mammuthus primigenius), лошадь и бизон (Bison priscus); также представлены овцебык, лось, северный и благородный олень, сайга и баран Далля (Ovis Dalli), из хищных

- крупная форма волка, бурый медведь, росомаха. В финале плейстоцена, около 10 тыс. лет, вымирают лошадь и мамонт, среди фауны начинает резко преобладать северный олень (Hopkins, 1983).

Обширная область кордильерского ледника охватывала на юге региона Алеутский и Аляскинский хребты (оледенение парк мак-кинли), а также частично Алеутские острова и области современного шельфа. На севере оледенение было меньшим по масштабам, оно затрагивало лишь центральную часть хребта Брукса (оледенение иткиллик II). Последняя подвижка ледников относится ко времени порядка 12,8 тыс. лет, затем они только отступали. Таким образом, вся средняя часть полуострова оставалась доступной для проникновения человека.

Отсюда путь на юг лежал по так называемому безледному коридору Макензи длиной до 1600 км между Лаврентийскими и Кордильерскими ледниковыми щитами. Геологическое строение и хронология существования коридора Макензи остаются предметом дискуссий. Судя по результатам современных исследований, безледное пространство существовало даже в период максимального развития последнего оледенения. Ряд авторов реконструирует природную обстановку в пределах «коридора» как крайне неблагоприятную для продвижения животных и человека (суровый климат, наличие у подножия гор множества приледниковых озер, разреженная растительность типа сухой тундры; Reeves, 1983). Непонятны в этом случае мотивы расселения человека на юг.

Пока в пределах коридора не обнаружено бесспорных следов присутствия людей древнее 10,5 тыс. лет, и то в южной его части (стоянка Чарли Лейк в Альберте). Гипотетически возможен также путь миграций вдоль тихоокеанского побережья (эта тема сейчас активно обсуждается археологами; см. Dixon, 1999), но памятники, если они и существовали, ныне скрыты водами океана.

Перейдем теперь к краткой сводке данных по древнейшим памятникам Аляски и Юкона. К сожалению, большинство стоянок Аляски или лишены фаунистических остатков, или последние крайне скудны. Культурные слои, связанные с лессами и песками эолового генезиса, доставили лишь небольшие очажки и скопления артефактов вокруг них. Это затрудняет задачу реконструкции облика поселений и характера хозяйственной деятельности древнего человека.

Говоря о первоначальном заселении Американской Берингии, я опускаю рассмотрение костеносных местонахождений Оулд

Кроу и материалов из нижнего слоя пещеры Лайм Хиллз 1 на Юконе, связь которых с деятельностью человека остается не доказанной (см. обсуждение различных аспектов этой темы в: Morlan, 1987; Dixon, 1993).

Сложнее судить о комплексах слоя В в пещерах Блюфиш 1 и 2 в бассейне р. Поркьюпайн (Morlan, Cinq-Mars, 1982). Из отложений с остатками мамонта, бизона, лошади, овцы Далля, лося, сайги, вапити, овцебыка, плейстоценового льва, пумы, бурого медведя, волка и др., получены радиоуглеродные датировки в 12,9 и 15,5 тыс. лет (есть и более ранние даты, до 25 тыс. лет). В этой толще встречены торцовые нуклеусы, угловые резцы и микропластинки, сходные по общему облику с комплексом денали (см. ниже). В данном случае существует проблема неясности стратиграфического соотношения изделий из камня и датированных по радиоуглероду костных образцов, дающих большой разброс (Ackerman, 1996b). Замечу кстати, что приводившиеся ранее в литературе датировки плейстоценовой фауны из пещеры Трейл Крик (порядка 13 и 15 тыс. лет) не имеют отношения к найденным здесь артефактам.

Большинство исследователей склоняются к выделению в финале плейстоцена трех культурных комплексов (культур), объединяемых Ф.Х. Уэстом в широких рамках так называемой «раннеберингийской традиции».

К древнейшим достоверным следам присутствия человека в регионе относятся памятники культуры ненана (чиндадн), сосредоточенные в центральной части Аляски в двух местах - вдоль долины р. Танана и на ее притоке, р. Ненана. Стоянки связаны с эоловыми отложениями (лессами и песками), перекрывающими галечники и коренные породы на речных террасах и возвышенностях. Основные стратифицированные комплексы культуры происходят с пунктов Драй Крик, Уолкер Роуд и Броукен Мэммот. Другие памятники ненана - Мид, Хили Лейк, Муз Крик, Оул Ридж, Чагуотер (Hoffecker, Powers, Bigelow, 1996; Goebel et al., 1996; Holmes, 1996; Cook, 1996; Hoffecker, Powers, Phippen, 1996; Hoffecker, 1996; Yesner, 1994; Pearson, 1997; Lively, 1996). Датировки комплексов ненана лежат в основном в интервале от 9,7 до 11,8 тыс. лет. На многослойных стоянках Драй Крик и Муз Крик слои с индустрией ненана подстилают комплексы денали. В культурных слоях выявлены очаги, иногда сопровождавшиеся приочажными камнями, и скопления артефактов.

Хозяйственная деятельность носителей культуры ненана, судя по данным со стоянки Броукен Мэммот, носила комплексный характер. Помимо охоты на стадных животных (бизона, северного и благородного оленя), они промышляли добычей птиц (гусей, уток, лебедей) и занимались рыболовством. Поселения располагались на возвышенностях, обеспечивающих хороший обзор речных долин и озерных котловин.

Индустрия ненана основывалась на использовании широкого спектра горных пород, включающего кремень, риолит, базальт, кварцит, обсидиан, халцедон. Каменный инвентарь характеризуется отсутствием признаков микропластинчатой техники; орудия изготавливались на пластинах и отщепах, снимавшихся с плоских одно- и двуплощадочных ядрищ. Наиболее характерные формы метательного вооружения - каплевидный наконечник типа чиндадн и бифасиальный мелкий треугольный наконечник. Представлены скребки, долотовидные орудия, скребла, чопперы, проколки, ретушированные пластины. Стоянка Броукен Мэммот доставила наконечники из подобранного древними людьми бивня мамонта и костяную иглу. В целом индустрия ненана близка по основным типам орудий культуре кловис, но лишена характерных для последней желобчатых наконечников (Dixon, 1993). Исследователи связывают распространение культуры с первой волной переселенцев из Сибири, однако вряд ли можно указать на ее предков в Северной Азии.

К несколько более позднему времени относится культура денали («палеоарктическая традиция»), большинство памятников которой датировано голоценом. Традиция микропластинчатых индустрий продолжается на Аляске в довольно поздние периоды. Из числа финальноплейстоценовых комплексов отметим культурные слои стоянок Драй Крик и Муз Крик, с датировками до 11,7 тыс. лет (Hoffecker, Powers, Bigelow, 1996; Pearson, 1997). Возможно, список плейстоценовых памятников денали расширится с получением серий радиоуглеродных датировок, так как время существования многих комплексов, таких как стоянки Фиппс, Пангинге Крик, Ревен Лейк и др. неясно.

Интересные данные о возможно более раннем существовании миропластинчатой индустрии на Аляске доставила мало обследованная стоянка Свен Пойнт в долине Тананы (Holmes, VanderHoek, Dilley, 1996). Из нижнего культурного слоя памятника, датированного временем 11,7-12 тыс. лет, происходят пластины, микропластинки, сколы подготовки микроядрищ, угловые резцы, отбойники на гальках, чопперы. Комплекс дополняют обломки бивня мамонта со следами обработки. Отмечено наличие охры.

Как и в случае с ненана, носители культуры денали использовали ту же тактику расселения на местности и устройства поселений на возвышенностях. Практиковалась добыча бизона и овцы Далля. Древние обитатели использовали разнообразные породы камня. Для денали характерна развитая микропластинчатая техника, основанная на клиновидных ядрищах. Встречены листовидные острия, бифасиальные ножи, резцы, скребла, ретушированные отщепы, микропластинки и др. Каменная индустрия имеет явные азиатские корни; исследователи практически единодушно связывают ее происхождение с дюктайскими памятниками Алдана, реконструируя вторую волну миграций из Сибири.

Большинство авторов рассматривают ненана и денали как сменяющие друг друга различные культурные традиции, что находит подтверждение в стратиграфических колонках ряда памятников. В то же время высказаны иные объяснения индустриального разнообразия на Аляске в финале плейстоцена. Р. Морлан, например, трактует ненана и денали как сосуществовавшие явления, и причины их различий видит в хозяйственной деятельности отдельных групп древнего населения (Morlan, 1991). Возникает вопрос, не представляет ли комплекс ненана всего лишь вариант единой с денали культуры, лишенный микропластинчатого компонента в силу функциональных особенностей памятников (Pearson, 1997). К сожалению, коллекции неравноценны, а приводимые в литературе описания инвентаря слишком суммарны, чтобы на современном уровне исследований можно было детально анализировать эту проблему.

Если считать ненана и денали самостоятельными культурами, то следует сделать вывод о том, что памятники Аляски позволяют говорить как минимум о двух миграционных волнах, направленных с азиатской территории. Древнейшая из них оставила комплексы типа ненана с примерными датировками от 12 до 11 тыс. лет. Вторая, вероятно отражающая распространение носителей дюктайской культуры на северовосток, фиксируется по памятникам типа денали, и относится ко времени от 11 до 10 тыс. лет (West, 1996).

Последняя из плейстоценовых культур Аляски - северная палеоиндейская (определяемая различными авторами как «северная кордильерская традиция», «арктический стиль», «северные желобчатые наконечники»). Основной стратифицированный памятник, стоянка Мейза, открыта в арктической части Аляски на северном склоне хребта Брукса (Kunz, Reanier, 1995, 1996; Bever, 1998). Серия радиоуглеродных определений помещает ее возраст между 9,7 и 11,7 тыс. лет. Памятник расположен необычно - на скальном эрозионном останце 60 м высоты, возвышающемся над равниной. В подпочвенном слое расчищены остатки более 20 небольших очажков. Судя по преобладанию в инвентаре бифасиальных наконечников метательного вооружения и отходов их изготовления, стоянка служила в качестве своеобразного наблюдательного пункта группы охотников. Здесь велось изготовление бифасов и наконечников. Отсюда происходит также небольшое число проколок и скребков. Сходны с Мейзой по стратиграфии и характеру пункты Бедвелл, Хиллтоп и Спейн Маунтин (Reanier, 1995; Ackerman, 1996а).

Кроме того, на Аляске и Юконе известен ряд местонахождений подъемного материала с наконечниками. Особенно обильны такие находки на выходах обсидиана в районе Батца Тена. Возраст их остается неясным (Clark, Clark, 1993; Dixon, 1993).

В целом для северных палеоиндейцев мы имеем в нашем распоряжении очень специфическую серию специализированных стоянок, вероятно охотничьих лагерей, устраивавшихся на доминирующих точках рельефа. Можно предполагать, что пункты такого рода были лишь частью сложной системы разнофункциональных мест обитания, включавших жилые стоянки и мастерские. К сожалению, нет данных о характере охотничьей добычи.

По общим очертаниям в плане, характеру пришлифовки краев и отсутствию желобчатого скола наконечники Мейзы обнаруживают сходство с орудиями типа эгейт бейсин, распространенными на Великих Равнинах. Вместе с тем, для наконечников эгейт бейсин свойственна прямая и выпуклая, а не вогнутая, как на орудиях из Мейзы, форма основания. Нельзя не заметить, что культура эгейт бейсин относится к более позднему времени, чем Мейза. При явном разбросе датировок Мейзы неясно, идет ли речь о зарождении на Аляске традиции наконечников с ее последующим распространением к югу (Morlan, 1977), или, напротив - о проникновении сюда группы палеоиндейцев с основной территории Северной Америки (Dixon, 1993). Сами исследователи памятника склоняются к тому, чтобы рассматривать северных палеоиндейцев как предков носителей культуры эгейт бейсин (Kunz, Reanier, 1995). Замечу тут же, что фрагмент основания наконечника из 3 слоя стоянки Броукен Мэммот аналогичен изделиям из Мейзы, что, возможно, говорит о взаимодействии носителей различных индустриальных традиций в финальном палеолите Аляски. Трудно предположить сосуществование в течение длительного времени нескольких групп охотников-собирателей различного происхождения на одной территории без каких-либо контактов.

Из вышеизложенного ясно, насколько неполны наши сведения о древнейшем прошлом Североамериканского континента. Попробуем теперь кратко очертить важнейшие исследовательские задачи, от разработки которых зависит дальнейший прогресс в деле изучения палеолитического человека в Новом Свете. Прежде всего, необходим элементарный сбор сведений по местонахождениям и упорядочение фактической базы в плане создания банков данных (Bonnichsen et al., 1995). Ряд стоянок (Мейза, Броукен Мэммот и др.) активно изучаются в настоящее время и известны пока лишь по предварительным публикациям. Крайне скудны наши сведения о характере поселений и структур обитания. Для разработки этой темы необходима организация планомерных раскопок на широкой площади стратифицированных памятников.

Немало проблем для исследователей остается и по другую сторону Тихого океана. Прежде всего, решению вопроса о времени и путях первоначального заселения Америки препятствует отсутствие достоверных стоянок позднеплейстоценового возраста на обширной территории, примыкающей к затопленной части Берингии - Чукотского полуострова, долин Колымы, Омолона и Анадыря (новейший обзор фактического материала см. Слободин, 2000). Пока мы не имеем здесь комплексов, сопоставимых по древности с ранними памятниками Аляски.

По сути дела, твердо установленным остается лишь факт распространения в сартанское время в центральной и северной частях Якутии дюктайской культуры. Относимые к этой традиции местонахождения за пределами основного ареала - на Колыме и в Приохотье (Майорыч, Кухтуй III) сомнительны. Последний памятник теперь датирован неолитом. В других случаях отсутствуют достоверные датировки и трудно судить, относятся ли материалы к финалу плейстоцена или ранней поре голоцена (нижний слой стоянки Хета). Стоянки, первоначально заявленные как палеолитические (Уптар, Дручак-Ветреный), после получения радиоуглеродных датировок оказались раннеголоценовыми. Много противоречивого в публикациях по Ушковским стоянкам, находки из которых не имеют аналогов в палеолите, как Старого, так и Нового Света. Учтем при этом, что ряд местонахождений (Большой Эльгахчан I и II на Омолоне, пункты с подъемным материалом на Чукотке) отнесен к палеолиту лишь на основании типологической схожести найденных артефактов с ушковскими материалами. Совершенно неясен возраст и характер галечных индустрий Камчатки и Чукотки (Орловка II, Лопатка IV).

2.

Среди поддержанных РФФИ проектов по тематике естественнонаучного изучения природной среды Берингии первое место по полученным результатам и числу публикаций, бесспорно, занимает многолетняя программа А.В. Ложкина, посвященная эволюции природной среды Берингии в позднем плейстоцене и голоцене и осуществляемая совместно с американскими учеными (проекты 93-05-8628, 96-05-64906, 00- 05-64330). Проведено палинологическое исследование большой серии датированных по радиоуглероду колонок донных отложений озер Приохотья, Верхней Колымы, о. Св. Лаврентия и Аляски. Благодаря этой работе удалось реконструировать характер растительного покрова Берингии в финале плейстоцена. При этом установлена неравномерность смены растительных сообществ в западной и восточной частях Берингии. На Колыме и юге Чукотки травянистая тундра уступает место кустарниково-березово-ольховым тундровым ассоциациям, начиная с периода порядка 12,5 тыс. лет. Примерно с 11,6 тыс. лет распространяются леса, в основном из даурской лиственницы. В то же время на Аляске травянистые тундры сменяются кустарниковой березой гораздо раньше, с 14,3 тыс. лет, а уже с 10-11тыс. лет появляется тополь (Ложкин, 1997).

Д.И. Берман (проекты 95-04-11635 и 98-04-50036) обратился к воссозданию палеоклимата на основе изучения остатков хитиновых покровов ископаемых жуков. По данным из района верховьев Колымы для плейстоцена реконструируется обстановка сухих тундростепей. При сопоставлении данных по азиатской и американской частям Берингии установлено отсутствие в Новом Свете азиатских видов жуков, что указывает на роль центральной части Берингии как своеобразного «фильтра», пропускавшего виды млекопитающих и растений, но препятствовавшего проникновению насекомых. Возможно, роль сдерживающего фактора играл не климат, а конкуренция с местными, американскими видами энтомофауны (Берман, 2001).

Непосредственным продолжением разработки данной тематики призван стать недавно поддержанный проект С.В. Максимовича, ориентированный на реконструкцию природных условий по ископаемым семенам растений и растительным остаткам в вечномерзлых грунтах Берингии (проект 01-05-64496). Учитывая прекрасную сохранность органических остатков в криопедолитах Северо-восточной Азии, это направление кажется очень перспективным.

Комплексным подходом к изучению среды и древнего человека отличаются руководимые Л.А. Орловой программы, нацеленные на реконструкцию природной обстановки позднего плейстоцена-голоцена и условий существования древнего человека и мамонта на территории Сибири и Дальнего Востока России (проекты 96-05-64837 и 00-06-80410). В итоге была создана база данных по радиоуглеродным датировкам палеолитических и мезолитических стоянок и местонахождений с остатками мамонта в масштабе Северной Азии. Все пункты привязаны к электронной карте. Представлена серия карт по основным хронологическим срезам позднего плейстоцена и раннего голоцена, демонстрирующих динамику освоения человеком Сибири и Дальнего Востока (Kuzmin, Orlova, 1998).

В последнем аспекте давно и успешно работает С.А. Лаухин (проекты 96-05-65022, 97-06-80129 и 00-05-64684), изучающий соотношение палеогеографической обстановки позднего плейстоцена и распределение палеолитических стоянок. По мнению исследователя, территория Чукотки могла быть освоена древним человеком уже на ранних стадиях позднего палеолита. Предполагаются возможные пути расселения как через хелендинский мост, располагавшийся на месте Алеутской островной дуги, так и через собственно Берингию (Лаухин, 1995).

Что касается проблем происхождения первых американцев с точки зрения молекулярной биологии, несомненного внимания заслуживает исследование М.В. Деренко (проект 99-06-99516). На основании изучения распределения групп митохондриальной ДНК у народов Сибири установлено наличие набора американских вариантов у тувинцев и бурят. Этот факт интерпретируется как отражение генетического сходства предковых монголоидных популяций. Вместе с тем, картина миграций в Новый Свет была сложной, включавшей несколько волн заселения, в которых могли принимать участие, наряду с монголоидами, европеоидные и смешанные популяции (Деренко, Малярчук, 2001).

В широком контексте комплексного сопоставления археологических материалов Сибири и Северной Америки работает С.А. Васильев (проект 00-06-80376). Проведенное сравнение комплексов Аляски с поздним палеолитом Северной Азии наглядно демонстрирует их сходство. При этом по ряду параметров они могут быть противопоставлены палеоиндейским памятникам, расположенным на основной территории США и прилегающих районов Канады к югу от ледниковых щитов. Так, стоянки Аляски, как одновременные им памятники Южной Сибири, по большей части приурочены к долинам основных транзитных рек, а не к временным водотокам и водоемам. Как и в Сибири, можно отметить наличие здесь памятников, связанных с разновысотными уровнями относительно днища долины. Во многом сходен и характер культурных слоев, представленных в виде концентраций костей и артефактов вокруг разбросанных по площади поселения кострищ. При общем сходстве объектов охотничьей деятельности, в Сибири отсутствуют признаки специализированной добычи бизона, свойственной памятникам Великих Равнин. В этом плане стоянки центральной части Аляски, вероятно, опять-таки ближе к североазиатским образцам (Васильев, 2001).

3.

Дальнейшей разработке берингийской тематики препятствует, в первую очередь, контраст между хорошо изученными комплексами финального плейстоцена Американской Берингии и скудостью данных по северо-востоку Азии. Отметим недостаточное внимание, уделяемое финансированию конкретных экспедиционных проектов на крайнем Северо-востоке России. Между тем в рамках основанной Н.Н. Диковым лаборатории истории и археологии СВКНИИ ДВО РАН (Магадан) сформировалась группа высококвалифицированных исследователей, которые в содружестве с геологами и палеогеографами способны резко активизировать поиски следов древнейших обитателей Камчатки, Чукотки и Приохотья. К недостаткам относится как малое число поддержанных РФФИ проектов, так и отсутствие среди них широких программ, объединяющих усилия специалистов естественнонаучного и гуманитарного профиля. Представляется необходимым ревизия накопленных материалов по древнейшим памятникам Северо-востока Азии, в первую очередь по ушковским стоянкам, в хронологии которых много неясного. Было бы желательно получение новой серии радиоуглеродных датировок с использованием новейших методов датирования. В археологическом плане стоит заняться комплексным сопоставлением технико-типологических параметров индустрий финального плейстоцена Азии и Аляски. Пока генетические связи культуры денали с азиатскими памятниками устанавливаются, исходя из обобщенных параметров инвентаря (клиновидные нуклеусы, бифасы). Вероятно, детальный анализ наличного материала позволит выявить тесные связи культуры с теми или иными конкретными группами и памятниками палеолита Сибири.

Работа над указанными проблемами требует улучшения координации исследовательских усилий российских и американских археологов. Нет сомнения в том, что земли Северо-востока Азии таят в себе следы предков первых американцев. Открытие их - дело будущего. Современная активизация сотрудничества ученых России и США позволяет с оптимизмом смотреть вперед.



Литература

  1. Абрамова З. А. 1973. К вопросу о культурных связях Азии и Америки // Краткие сообщения Института археологии АН СССР, № 137, С. 22-27.
  2. Андерсон П. М., Брубейкер Л. Б. 1995. История растительности и развитие бореального леса на севере Центральной Аляски в позднечетвертичное время // Эволюция климата и растительности Берингии в позднем кайнозое. Магадан: СВКНИИ, С. 24-71.
  3. Берингия в кайнозое. 1976. Владивосток: ДВНЦ АН СССР.
  4. Берман Д. И. 2001. Тундростепи плейстоцена Берингии и современные насекомые // Природа, № 11, С. 22-33.
  5. Васильев С. А. 2001. Сибирь и первые американцы // Природа, № 8 , С. 66-73.
  6. Деренко М. В., Малярчук Б. А. 2001. В поисках прародины американских аборигенов // Природа, № 1, С. 72-78.
  7. Деревянко А. П. 1985. Палеолит Тихоокеанского бассейна // Проблемы тихоокеанской археологии. Владивосток: Изд-во ДВГУ, С. 42-124.
  8. Диков Н. Н. 1993. Палеолит Камчатки и Чукотки в связи с проблемой первоначального заселения Америки. Магадан: СВКНИИ.
  9. Кожевников Ю. П., Железнов-Чукотский Н. К. 1995. Берингия: история и эволюция. М.: Наука.
  10. Кузнецов А. М. 1988. Каменный век Аляски: проблемы палеолита и мезолита // Очерки тихоокеанской археологии. Владивосток: Изд-во ДВГУ, С. 60-100.
  11. Кунц М. Л., Рениер Р. Е., Слободин С. Б. 1996. Новые свидетельства палеоиндейского заселения Восточной Берингии // Археология Северной Пасифики. Владивосток: Изд-во ДВО РАН, С. 285-293.
  12. Ларичева И. П. 1976. Палеоиндейские культуры Северной Америки. Новосибирск: Наука.
  13. Лаухин С. А. 1995. Заселение Северной Азии палеолитическим человеком и возможности Берингийского моста // Российская археология, № 4, С. 7-19.
  14. Ложкин А. В. 1997. Эволюция природной среды Берингии в позднем плейстоцене и голоцене: некоторые итоги совместных российско-американских исследований // Поздний плейстоцен и голоцен Берингии, Магадан: СВКНИИ, С. 5-22.
  15. Мочанов Ю. А. 1977. Древнейшие этапы заселения человеком Северо-восточной Азии. Новосибирск: Наука.
  16. Окладников А. П., Васильевский Р. С. 1976. По Аляске и Алеутским островам. Новосибирск: Наука.
  17. Слободин С. Б. 1999. Археология Колымы и континентального Приохотья в позднем плейстоцене и раннем голоцене. Магадан: СВКНИИ.
  18. Слободин С. Б. 2000. Перспективы археологических исследований ранних комплексов на северо-востоке Азии // Археология, этнография и антропология Евразии, № 4, С. 49-60.
  19. Шер А. В. 1971. Млекопитающие и стратиграфия плейстоцена Крайнего Северо-востока СССР и Северной Америки, М.: Наука.
  20. Ackerman R. E. 1996a. Spein Mountain // American beginnings. The prehistory and palaeoecology of Beringia. Chicago: The University of Chicago Press, P. 456-460.
  21. Ackerman R. E. 1996b. Bluefish Caves // American beginnings. The prehistory and palaeoecology of Beringia. Chicago: The University of Chicago Press, P. 511-513.
  22. Bever M. R. 1998. The Mesa site and Paleoindian technology; unscrambling the Pleistocene prehistory of Alaska. Paper presented at the 63d Annual Meeting of the SAA, Seattle.
  23. Bonnichsen R., Dillehay T. D., Frison G. C. et al. 1995. Future directions in First Americans research and management // The public trust and First Americans. Corvallis: Oregon State University Press, P. 30-35.
  24. Clark D. W., Clark A. M. 1993. Batza Tena: trail to obsidian: archaeology at an Alaskan obsidian source. Archaeological survey of Canada, Mercury series, № 147.
  25. Cook J. P. 1996. Healy Lake // American Beginnings. The prehistory and palaeoecology of Beringia. Chicago: The University of Chicago Press, P. 323-327.
  26. Dixon E. J. 1993. Quest for the origin of the first Americans. Albuquerque: University of New Mexico Press.
  27. Dixon E. J. 1999. Bones, boat, and bison. Archaeology and the first colonization of Western North America. Albuquerque: University of New Mexico Press.
  28. Elias S. A., Short S. K., Birks H. H. 1997. Late Wisconsin environments of the Bering Land Bridge // Palaeogeography, Palaeoclimatology, Palaeoecology, vol. 136, P. 293-308.
  29. Goebel T., Powers R., Bigelow N. et al. 1996. Walker Road // American beginnings. The prehistory and palaeoecology of Beringia. Chicago: The University of Chicago Press, P. 356-363.
  30. Goebel T., Slobodin S. B. 1999. The colonization of Western Beringia. Technology, ecology and adaptations // Ice Age peoples of North America. Corvallis: Oregon State University Press, P. 104-155.
  31. Guthrie R. D. 1990. Frozen fauna of the mammoth steppe. Chicago: University of Chicago Press.
  32. Hoffecker J. F. 1996. Moose Creek // American beginnings. The prehistory and palaeoecology of Beringia. Chicago: The University of Chicago Press, P. 363-366.
  33. Hoffecker J. F., Powers W. R., Bigelow N. H. 1996. Dry Creek // American beginnings. The prehistory and palaeoecology of Beringia. Chicago: The University of Chicago Press, P. 344-352.
  34. Hoffecker J. F., Powers W. R., Phippen P. G. 1996. Owl Ridge // American beginnings. The prehistory and palaeoecology of Beringia. Chicago: The University of Chicago Press, P. 353-356.
  35. Holmes C. E. 1996. Broken Mammoth // American beginnings. The prehistory and palaeoecology of Beringia. Chicago: The University of Chicago Press, P. 312-318.
  36. Holmes C. E., VanderHoek R., Dilley T. E. 1996. Swan Point // American Beginnings. The prehistory and palaeoecology of Beringia. Chicago: The University of Chicago Press, P. 319-322.
  37. Hopkins D. M. 1983. Hard times in Beringia: a short note // Quaternary coastlines and marine archaeology: towards the prehistory of land bridges and continental shelves. London: Academic Press, P. 345-346
  38. Kunz M. L., Reanier R. E. 1995. The Mesa site: a Paleoindian hunting lookout in Arctic Alaska // Arctic Anthropology, vol. 32, № 1, P. 5-30.
  39. Kunz M. L., Reanier R. E. 1996. The Mesa site, Iteriak Creek // American beginnings. The prehistory and palaeoecology of Beringia. Chicago: The University of Chicago Press, P. 497-504.
  40. Kuzmin, Y. V., Orlova, L. A. 1998. Radiocarbon chronology of the Siberian Paleolithic // Journal of World Prehistory, vol. 12, № 1, P.1-53.
  41. Lively R. A. 1996. Chugwater // American Beginnings. The Prehistory and Palaeoecology of Beringia. Chicago: The University of Chicago Press, P.308-311.
  42. Morlan R. E. 1977. Fluted points makers and the extinction of the Arctic-steppe biome in Eastern Beringia // Canadian Journal of Archaeology, vol. 1, P. 95-108.
  43. Morlan R. E. 1987. The Pleistocene archaeology in Beringia // The evolution of human hunting. New York: Plenum Press, P. 267-307.
  44. Morlan R. E. 1991. Peopling of the New World: a discussion // Clovis: origins and adaptations. Corvallis: Oregon State University, P. 303-308.
  45. Morlan R. E., Cinq-Mars J. 1982. Ancient beringians: human occupation in the Late Pleistocene at Alaska and the Yukon Territory // Paleoecology of Beringia. N.Y.: Academic Press, P. 353-381.
  46. Pearson G. A. 1997. Paleoindians in the Alaskan interior: results of the 1996 Moose Creek expedition. Paper presented at the 62nd SAA Annual Meeting, Nashville.
  47. Reanier R. E. 1995. The antiquity of Paleoindian materials in Northern Alaska // Arctic Anthropology, vol. 32, № 1, P. 31-50.
  48. Reanier R. E. 1996. Putu and Bedwell // American beginnings. The prehistory and palaeoecology of Beringia. Chicago: The University of Chicago Press, P. 505-511.
  49. Reeves B. O. K. 1983. Berges, barriers and Beringia: reflections on the peopling of the New World // Quaternary coastlines and marine archaeology: towards the prehistory of land bridges and continental shelves. London: Academic Press, P. 389-411.
  50. Yesner D. R. 1994. Subsistence diversity and hunter-gatherer strategies in late Pleistocene/early Holocene Beringia: evidence from the Broken Mammoth site, Big Delta, Alaska // Current Research at the Pleistocene, № 11, P. 154-156.
  51. West F. H. 1996. Beringia and New World origins: II The archaeological evidence // American beginnings. The prehistory and palaeoecology of Beringia. Chicago: The University of Chicago Press, P. 537-559.
   
Copyright © 1997-2007 РФФИ Дизайн и программирование: Intra-Center