You are viewing memo_projects

Ахивные поиски

Уважаемые читатели нашего блога!

В архиве истории инакомыслия в СССР Международного Мемориала хранятся неатрибутированные стихи, которые распространялись в Самиздате. Сегодня мы приступаем к их размещению в интернете с надеждой, что кто-нибудь из наших читателей знает авторов. Вполне возможно, что это стихи "широко известных в узких кругах" поэтов, а у нас просто не дошли руки открыть сборник поэта X и найти его. Благодарим за помощь в этом начинании юзера glaschenka.



Фонд 175. Оп.1. А.Толпыго
Спит барабан, молчит труба,
Померкло знамя,
И наша черная судьба
Кружит над нами.
А наша белая судьба
В грязи и сраме
Лежит, покорна и слаба
Под сапогами.
Белым-бела она лежит,
Уже не дышит
А ты глядишь – немой кричит,
Глухой не слышит.
И ты бредешь один туда,
В пустое поле –
Усталый сеятель стыда,
Любви и боли.
А за тобою стукачи
И адвокаты
Попы, поэты, палачи
И депутаты –
А ну давай пугать тюрьмой
Рудничной тьмою,
Стращать. Ухтой, Читой, Потьмою,
Грозить сумою.
А то давай бренчать могилой,
Да орденами,
Давай прельщать тебя карной (нрзб, ?)
Манить чинами.
А что тюрьма, да что сума –
Легка забота.
Превыше царского клейма
Нам нет почета.
А что чины, да что карна –
Немного чести,
А на миру нам смерть красна
На лобном месте.
Гудит толпа, горит жара
Мокра рубаха
И просит ласки топора
Нагая плаха…
И ты не бойся темноты
В пустынном поле,
А бойся только тесноты,
Ищи раздолья.
Ты поживешь еще, дыша
Вольней и шире,
Когда вместит твоя душа
Разгон (?) Сибири.
Когда ты будешь причащен
Ее метели,
И будешь кровью окрещен
В ее купели.
И ты уймешь за Колымой
Свою истому
Тогда поймешь, о чем немой
Кричал глухому.
Май 1969



Ф. 157
Собачьи стихи
Так получилось, далеко от Москвы
не было долго жратвы у братвы.
Хлеб разрезался шпагатом, как мыло.
Пайка на сутки и - никаких.
Братва похудела и походила
на аскетически звонких святых.
Я сладко дерзал за щекою мякину
после грустного дележа.
Мне мерещились синие автомашины,
в которых буханки ржаного лежат.
Я видел, как в этот вот самый миг,
сочное мясо смакуя зычно,
мой друг доедает кавказский шашлык
в обыкновенной московской шашлычной.
И у каждого застывало в глазах
изумленно сказочное выражение.
Это больно зрачки раздирало в глазах
голодное воображение...
Хлеб был таким же как зимнее солнце,
а зимнее солнце светило однако..
Мальчишки нам продали за два червонца
пушистую ласковую собаку.
Собака служила за просто так
смотрела в глаза спокойно и мудро
и все понимая под острый тесак
подставила голову однажды утром.
Мы жрали, глаза друг от друга пряча
радость собачью... жаркое собачье.
И только печальный интеллигент,
Как резавший в прошлом собак физиолог,
поглядывал мрачно на эксперимент
и продолжал исповедывать голод.
Разжарившись в тропиках жарких бараков,
на парах, колени руками обвив,
братва вспоминала о милых собаках
поэмы исполненные любви…
Вот кто-то с работы пришел усталый
и только успел ступить на крыльцо
Пальма щекочущее поцеловала
Друга-хозяина прямо в лицо…
А вот на охоте с лоснящейся шкурой,
Нос по ветру в хлябь приозерную врос,
В гипнотической стойке полнебесной скульптурой
Великолепный охотничий пес..
А вот в придорожной канаве пьянчуга,
А рядом смешная и жалкая Жучка
Зализывает ссадины друга
И охраняет остаток получки..
А вот осужденный за кражу цигейки
В прошлом ворюга богатый как крез,
С выраженьем унылым припомнил ищейку
Самую умную в О.Б.Х.С…
Он был, разговор полуночный наукой
Верности, честности и простоты.
Лишь грязная личность по прозвищу «сука»
Нам затыкала рты,
Но долго еще говорили в бараке
И губы одной самокруткою жгли,
А за оградою выли собаки,
Собаки, которые нас берегли.
Бульдоги… болонки… упряжки Клондайка…
Мы жрали собак и жирком обросли.
Собратья известной космической лайки
В ту зиму дистрофиков много спасли…
Может быть душ наших переселенье
Не сон не мистический бред
Хочу испытать я второе рожденье
В какой-нибудь псине чрез многия лет.
Тогда я попробую жизни собачьей
И взвою взахлеб на луну от тоски,
И тихо по-человечьи заплачу
От нечаянной ласки хозяйской руки.
И женщину, вылившую помои,
Буду боготворить любя
И взгляда загадочной чистотою
Человек я смущу тебя.
Я буду служить за просто так
Смотреть в глаза спокойно и мудро
И все понимая под острый тесак
Подставлю голову однажды утром.

Ф. 157
ДЯТЕЛ
Н. Николаевой
Я сейчас побегу. Доложу. Донесу.
Передатчик засек я сегодня в лесу.
Звук был глух и приятен: невидимый дятел
В сук засохший неистово колошматил.
Дробь и рябь звуковая по лесу неслась.
Как он бил! Как стучал! Я наслушался всласть.
Я забылся. Я был как во сне. Мне казалось,
Что вселенная вновь обращается в хаос;
Что растаяли формы, смешались цвета,
Улетучились запахи, нет - ощущений.
Все исчезло от дерева и до куста,
От огромных дубрав до мельчайших растений.
Все исчезло. Все скрылось. Развеялось вдруг.
... Только слух не исчез. Только звук. Только стук

Барабанщик! Ударник лесного оркестра!
Он, казалось, был рядом и был повсеместно.
Где он прятался там, наверху, меж ветвей
Громыханья ритмичного грамотей?
Он гремел. Грохотал... Даже море о скалы,
Даже град по листве, даже стрелы о щит,
Даже в окна участка дожди и фискалы
Не стучат, как по дереву дятел стучит.
Он стучит монотонно, как палкой старуха.
Он стучит с упоеньем, как ложкой малыш.
Он стучит беззаветно, упрямо и глухо.
Так и ты, мое сердце, ночами стучишь!..
Сентябрь 1961

Ф. 157
В ленивой тоске саксофонов
Я слышу песни о море,
О солнечных городах,
Где не были мы никогда.

Не скрипнет песком под ногами
Незнакомый прохладный бульвар.
Цыганка забормочет о счастье
Кому-то другому, не нам.

И днем в жару, намаявшись,
Не войдем напиться во двор,
Где на веревке распяты сорочки
Чужих сыновей и отцов.

А когда приблизится вечер,
До того, как зажгутся огни
Влюбленные в тени обнимутся
И это будем не мы.

В ленивой тоске саксофонов,
Поющих про город у моря,
Про фиолетовые берега,
Которых нам не видать…

7 апреля 1959 года
Есть подпись: ? Позбашян???

Ф.133. Р.Лерт
Советской интеллигенции посвящается.
Глупо спорить или драться.
Все предрешено заране
И в печальном нигилизме
Мы глядим на белый свет.

Чувства - не для демонстраций,
Мысли - не для партсобраний,
Убежденья - не для жизни
И стихи - не для газет.

Это больно и печально.
Мы себя не уважаем.
Головами покачали
И - руками развели.

Это явное начало
Долгого неурожая.
Горькими солончаками
Выступает соль земли.


***
Когда из мыслящего тростника
Плетут цыновки под ноги эпохе,

Он понимает, мыслящий тростник,
Свою судьбу - и отвечает тихим,

Едва заметным скрипом. Этот скрип
Иначе называется Искусство.

Кто знает - униженье или гордость
Он означает. Грузная эпоха

Ступает на скрипучее подножье
И думает - конечно, между прочим:
"А он удобен, мыслящий тростник! "


Ф.133. Р.Лерт
Что загрустил, мой друг Пигмалион?
Перед тобою белоснежный камень,
А красота в твоем воображеньи,
Так надевай свой фартук и работай
С утра до ночи в мраморной пыли,
Сбивая в кровь немеющие руки.

Твоя мужская доля не легка.
Не в каждой глыбе скрыта Галатея.
Но пусть не зря ты целый год бродил
По гулким этажам каменоломни.

Пусть все, терпение, искусство, страсть
Вложил ты в этот непослушный камень,
Чтоб наконец, как из листвы цветок,
Из-под обломков показалось чудо,
Пусть ты влюбился. Все отлично. Но…
Вдохнуть живое в эту красоту
Под силу божествам.
А божества
Не очень-то заботятся о смертных.
Но ты молись, проси. Ты заслужил.
А если нет? А если рукотворный,
Единственный, мучительный кумир
Останется холодным и слепым? –
Разбей его –
И вымети осколки, и даже пыль его
из мастерской,
и начинай сначала. Да, сначала.
Из одиночества глухой каменоломни.
И только так. Иначе для чего
В тебе живет мужчина и художник?
И не грусти, мой друг Пигмалион.

20. У.196????

Comments

Вот предложили конъектуру к первому стихотворению: http://therese-phil.livejournal.com/151311.html?thread=3785999#t3785999
Очень правдоподобно! Спасибо! :)
Конъектура очень убедительная.
Добавлю только, что в предыдущем четверостишии:

А ну давай пугать тюрьмой
Рудничной тьмою,
Стращать. Ухтой, Читой, Потьмою,
Грозить сумою.

— наверняка вместо "Потьмою" следует читать "Потьмой".
И, думаю, нужна зпт после "тюрьмой", а тчк после "Стращать" не нужна.

авторство двух стихотворений

Автор стихотворения "Дятел" ("Я сейчас побегу. Доложу. Донесу...") — Михаил Хаимович Ландман (1931 - 1997) — поэт, переводчик стихов и прозы (в том числе книг для детей).
О нём:
http://www.vekperevoda.com/1930/landman.htm
http://berkovich-zametki.com/AStarina/Nomer13/Shalit1.htm (правда, к версии Шуламит Шалит, что именно он, в соавторстве с Михаилом Ярмушем, написал слова популярной песни "Сиреневый туман", стоит отнестись с осторожностью; возможно, с этим дело обстоит не столь однозначно; но в остальном она про него очень хорошо написала).
Стихотворение "Дятел", в варианте, незначительно отличающемся от приведённого в посте, получено мной недавно от литератора и правозащитника Александра Петровича Бабёнышева. Ему, именно под авторством Ландмана, оно известно с начала 60-х гг. (он был хорошо знаком с автором), а текст он получил, тоже недавно, в двух, опять-таки несколько различающихся вариантах, от вильнюсских друзей Ландмана — поэта Юрия Александровича Григорьева и социолога Сергея Самуиловича Рапопорта (а тот, в свою очередь, от вдовы Ландмана).


-------
Автор "Собачьих стихов" ("Так получилось, далеко от Москвы...") — Юз Алешковский.
Под его авторством они напечатаны в журнале "Октябрь", 2011, № 4 (с предисл. Евг. Попова):
http://magazines.russ.ru/october/2011/4/al4.html
В "Октябре" поздний вариант, он датирован "1958–2010" и весьма значительно отличается от варианта, приведённого в посте. Помимо множества разночтений в основной части, в общих чертах соответствующей приведённому в посте варианту, после строки «Подставлю голову однажды утром.» (последней в этом, видимо, раннем варианте) — строка отточия и дополнение — ещё около 40 стихотворных строк ("И вот тебе раз – случай выкинул номер" и т.д.). Судя по упоминанию о «листах "Независьки"» (т.е., видимо, "Независимой газеты"), это дополнение, вероятно, позднее.

На фото — Михаил Ландман


С женой Соней. Москва, 1962.



Обе фотографии из той же статьи Ш. Шалит на сайте журнала "Вестник": 12.

Re: авторство двух стихотворений

> а текст он получил, тоже недавно, в двух, опять-таки несколько различающихся вариантах, от вильнюсских друзей Ландмана — поэта Юрия Александровича Григорьева и социолога Сергея Самуиловича Рапопорта (а тот, в свою очередь, от вдовы Ландмана).

Прошу прощения, оговорился. Подразумеваемый тут второй вариант был получен Бабёнышевым не от Рапопорта, а непосредственно от вдовы Ландмана.
(Это я с другим стихотворением Ландмана перепутал, «Как много странствий ждет тебя! Тем более...», то действительно было получено через Рапопорта.)
Но сути дела это, разумеется, не меняет.

очень условная гипотеза

"В ленивой тоске саксофонов..."

> Есть подпись: ? Позбашян???

Можно очень условно, в порядке бреда и мозгового штурма, предположить, что это, возможно, раннее стихотворение поэта, прозаика и джазового музыканта (трубача) Андрея Егиазаровича Товмасяна.
О нём см., например, тут и тут.
7 апреля 1959 ему было 16 лет с хвостиком, но ст-е похоже на юношеское, и саксофоны упоминаются... Но это, конечно, очень, очень гипотетически.
Кстати, как музыкант он стал известен даже раньше, с 1958.

Если есть возможность, проверьте, пожалуйста: подпись случайно не похожа на "Товмасян"?

Re: очень условная гипотеза

Юзбашян, очевидно

Re: очень условная гипотеза

Ай! Да, видимо, ты прав, отказываюсь от своей "гипотезы".

А ты подразумеваешь какого-то определённого Юзбашяна или просто вообще эту, как мне гугл кажет, довольно распространённую армянскую фамилию?

Re: очень условная гипотеза

определенного не знаю, но надо проверить

July 2014

S M T W T F S
  12345
6789101112
13141516171819
20212223242526
2728293031  

Tags

Powered by LiveJournal.com