50 лет назад, в октябре 1961 года, вышел фильм, открывший новую эпоху в истории киномюзикла – «Вестсайдская история».
Мюзикл до «Вестсайдской истории» – это, как правило, комедия с элементами мелодрамы, тесно связанная с матушкой жанра – опереттой. Опыты драматургического усложнения мюзикла делались и раньше, начиная с «Оклахомы» Р. Роджерса и О. Хаммерстайна (1943), но они еще не меняли лицо жанра.
Леонард Бернстайн – серьезный композитор, писавший вполне модернистские вещи, дирижер Нью-Йоркского филармонического оркестра и «Метрополитен-опера», – среди прочего создал несколько мюзиклов, среди которых экранизированное в 1949 году «Увольнение в город» с Джином Келли и Фрэнком Синатрой, «Питер Пэн» и «Кандид».
«Вестсайдская история» была новаторским произведением уже в задумке. Сюжет «Ромео и Джульетты», перенесенный в современную американскую среду с заметным усилением конфликта – вместо застарелой вражды двух кланов здесь сталкиваются этнические криминальные группы: молодые пуэрториканцы («акулы») и дети белых эмигрантов из Европы, в основном не англоязычных («ракеты»); социальный статус последних тоже невысок. Материалом мюзикла стали одновременно шекспировская трагедия на все века и современная социальная драма. Как показали следующие полвека, это было исключительно продуктивное обновление жанра, которому немало обязаны и фильмы Боба Фосси, и появившиеся в конце того же десятилетия рок-оперы, и столь модный сегодня французский музыкальный театр.
Нам всегда трудно вернуться в эпоху, которую мы не застали. Этот фильм – мой ровесник. Но я увидел его только в 1979 году, когда он, наконец, был куплен для советского проката. Ожидания были большими, а разочарование – просто безмерным. К этому времени я фанател от рока, прекрасно знал «Jesus Christ Superstar» и «Волосы», и музыка Бернстайна показалась мне ужасно архаичной. Постановка тоже ничем не удивила, и даже красавица Натали Вуд, памятная по «Большим гонкам», здесь показалась мне скучной и заурядной. Правда, неожиданный след появления фильма в советском культурном пространстве догнал меня летом 80-го: будучи студентом, я работал вожатым в пионерском лагере и на концерте детских талантов (кто во что горазд) моя 12-летняя подопечная очень недурно спела по-английски «Марию»; это меня тогда изрядно удивило.
К 50-летию выхода фильма в Бахрушинском театральном музее была организована лекция киноведа Игоря Фишкина. Лектору удалось настолько замечательно и объемно представить атмосферу той эпохи, что я позволю себе некоторые факты из его выступления пересказать.
Мюзикл Бернстайна по либретто Артура Лоренца с песнями Стивена Сондхайма был поставлен на Бродвее в 1957 году и пользовался оглушительным успехом. Он почти сразу вызвал резонанс в Советском Союзе как произведение с социально-критической направленностью, показывающее расовый конфликт в гибнущем буржуазном мире. В 1959 году в альманахе «Современная драматургия» появился перевод либретто под названием «История западной окраины» (буквальный перевод названия “West Side Story”). Песни были даны в подстрочнике.
В том же году и сам композитор приехал на гастроли в Москву как дирижер Нью-Йоркского филармонического оркестра. Его приняли очень тепло. Но без инцидента не обошлось. Газета «Советская культура» опубликовала статью «Хорошо, но не всё, мистер Бернстайн!» В ней американскому музыканту инкриминировались две вещи. Во-первых. исполнение странной четырехминутной пьесы Чарлза Айвза, которую Бернстайн предварил шестиминутным предисловием. «Значение пьесы он увидел в том, – писала газета, – что она предвосхищает творчество “ультралевых авангардистов” К. Штокгаузена и П. Булеза, скандальных разрушителей музыкальной культуры». Минималистские средства Айвза не были адекватно восприняты публикой, раздались «жидкие хлопки», как уверял рецензент, и Бернстайн, «забыв о скромности», сам предложил повторить пьесу, что и проделал, хотя бисировать его определенно не просили (мировое признание Айвза действительно было еще впереди). Вторым, еще более скандальным, демаршем дирижера показалось незадекларированное (естественно, вся программа была предварительно согласована с советскими культурными чиновниками) исполнение концерта для фортепиано и духовых Игоря Стравинского, позднего периода, когда наш прославленный соотечественник-эмигрант совсем уже оторвался от национальных корней и прямым путем катился к космополитической додекафонии. Статья в «Советской культуре» была единственной ложкой дегтя среди доброжелательных откликов советской прессы, но, по свидетельству композитора Александра Журбина, Бернстайн на нее крепко обиделся. Снова он приехал в Советский Союз только во время перестройки в 1988 году.
В 1961 году появился фильм «Вестсайдская история». Режиссером был Роберт Уайз, то, что называется крепкий профессионал, преуспевший в разных жанрах, а танцевальные эпизоды ставил Джером Роббинс – он же постановщик и хореограф мюзикла на Бродвее.
Фильм снимался на широкий формат (70 мм вместо привычных 35 мм). Стоит заметить, что первый в мире широкоформатный полнометражный фильм – именно мюзикл. Это экранизация уже упоминавшейся музыкальной драмы «Оклахома!», поставленная в 1955 году Фредом Циннеманом. Несмотря на техническое новаторство, успех ее оказался умеренным, поскольку экранная «Оклахома!» рабски следовала за сценическим оригиналом.
Став сорежиссером, Джером Роббинс избежал ловушки Циннемана. Понимая, что кино – другой род искусства, чем театр, он вынес танцевальные сцены в реальное городское пространство, стремясь найти гармоничное сочетание условности и реализма. Такие эпизоды, как драка, переходящая в поножовщину, происходят под музыку, в танцевальном ритме, но оставляют впечатление, что перед нами не балет, а реальная драка на ножах.
Роббинс и Уайз постарались максимально отработать возможности широкого формата и нашли интересные решения, как соединить разные масштабы – групповые танцы и лирические эпизоды главных героев. Тони и Мария впервые встречаются в дансинге, где агрессивно сходятся и расходятся две враждующие группировки – «акулы» и «ракеты». Когда юноша и девушка видят друг друга, весь фон уходит в «туман», а в фокусе мы видим только главную пару и слушаем их диалог; затем картинка дансинга снова становится резкой и две волны танцующих отрывают героев друг от друга.
В сценарий были внесены нюансы, которых не было в либретто. Дуэт двух пуэрториканок, в сценическом варианте прославлявший Америку, Стивен Сондхайм по просьбе режиссеров переделал в более иронический и острый – в фильме одна сторона хвалит Америку, а другая их пересмеивает.
– Где не паршиво? В Америке!
– Платят гроши вам в Америке…
– Взять бы машину для стирки...
– Что стирать будешь в ней? Дырки?..
– Рёв тачек слышишь в Америке!
– Где смогом дышишь? В Америке!..
– Всё клёво, раз ты в Америке!
– Для белой расы в Америке!
– Здесь у всех масса свобод, прав!
– Чей кошель толще, тот и прав! И т. п.
Об этой сценке речь еще пойдет.
Бродвейская постановка завершалась общим примирением сторон, как и шекспировский первоисточник. Уайз и сценарист Эрнст Леман сделали финал менее однозначным. Когда с улицы уносят тело убитого Тони, большинство молодых людей с той и другой стороны идут за ним. Но мы видим, что часть оставшихся, несмотря ни на что, расходится в разные стороны. Конфликт слишком глубокий и отнюдь не для всех он таким образом разрешился, говорит фильм.
Триумф киноверсии был еще более оглушительным, чем у театральной постановки. «Вестсайдская история» получила 10 Оскаров: за лучший фильм, режиссуру, операторскую работу (Дэниэл Л. Фапп), мужскую роль второго плана (Джордж Чакирис), женскую роль второго плана (Рита Морено), аранжировку в музыкальном фильме (Сол Чаплин, Джонни Грин, Сид Рэмин, Ирвин Костал), монтаж (Томас Стэнфорд), декорации (Борис Левен, Виктор Гангелин), костюмы (Ирен Шарафф), звук (Фред Хайнс, Гордон Сойер). Джером Роббинс получил персонального Оскара за все свои выдающиеся хореографические достижения в кино, поэтому его награда не включается в число наград фильма. Бернстайн, естественно, не мог номинироваться за музыку, ранее написанную для театра. Рита Морено и Джордж Чакирис заслужено получили Оскаров за яркие роли второго плана, а вот работы главных исполнителей показались достаточно традиционными и остались без наград. А так фильм имел все шансы обогнать чемпиона-оскароносца тех лет «Бен-Гура» (1959), заработавшего 11 заветных статуэток.
В июле 1963 года «Вестсайдскую историю» привезли на III Московский международный кинофестиваль, где ее показали во внеконкурсной программе. Широкоформатный вариант на нескольких сеансах демонстрировался в кинотеатре «Россия» (ныне «Пушкинский») и в «Ударнике». Американцы боялись, что русские сумеют снять копию, поэтому, как только завершался показ очередной части, ее тут же увозили в посольство.
И в этот раз советская пресса не обошлась без шпильки. Газета «Известия» сообщила, что представители американской делегации, якобы под предлогом того, что синхронный переводчик только мешает восприятию музыкальных сцен, на вечерних сеансах попросила не переводить острокритический диалог пуэрториканцев про Америку. Это обидело американскую делегацию, и, как писали те же «Известия» чуть позже, член жюри фестиваля режиссер Стенли Крамер сам вышел перед показом в «Ударнике» и с помощью переводчика довел до сведения публики содержание пресловутых куплетов, показывая, что скрывать критику своей страны американцы и не думают.
Мюзикл в СССР жил. Еще в 1965 году его поставил Театр оперетты с Татьяной Шмыгой, чуть позднее – Ленинградский театр им. Ленинского комсомола. Он ставился в Латвии и Эстонии и в некоторых других местах на периферии Союза. В некоторых провинциальных театрах «Вестсайдская история» шла как драматический спектакль, без пения.
В конце 1964 года текст киносценария был опубликован в журнале «Искусство кино», а через два года в 1-м выпуске сборника «Зарубежные киносценарии» в переводе американиста Александра Кукаркина (хорошо памятного моему поколению по разным изданиям книги «По ту сторону расцвета» и другим подобным книжкам). Поэтический перевод песен выполнил еще юный Владимир Познер, в будущем известный телеведущий. Этот перевод используется и в современных российских постановках мюзикла.
О фильме много писали… но не покупали. Из опубликованных уже в 2000-е годы материалов мы узнаем, что в начале 60-х американские прокатчики просили за фильм 750 тыс. долларов, но советская сторона посчитала, что это слишком дорого – за те же деньги можно было получить десять фильмов поплоше. Очень жаль. Когда, наконец, «Вестсайдская история» «подешевела» и до нас добралась, она уже слишком опоздала. (Хотя, возможно, кто-то не согласится).
Роберт Уайз приезжал в Москву на симпозиум кинематографистов СССР и США в 1971 году и показывал два своих фильма, «Вестсайдскую историю» и «Штамм «Андромеда», советскому кинобомонду.
Он снимал совершенно разное кино: военное («Канонерка»), пеплум («Елена Троянская»), драму («Кто-то там наверху любит меня»), фантастику («Штамм «Андромеда», «Звездный путь»), мистику («Призрак дома на холме», «Чужая дочь»). Второй его киномюзикл – «Звуки музыки» (1965) с Джули Эндрюс – также имел огромный успех и стал классикой жанра, хотя, несомненно, уступает «Вестсайдской истории», хотя бы потому, что это традиционная слащавая мелодрама, пусть даже с антифашистским акцентом. «Звуки музыки» попали в советский прокат в 1971 году. Этот фильм очень нравился моей маме и моей тете; я тогда насилу высидел его до конца, но – у всего есть объективная и субъективная сторона. Третий опыт Уайза в нашем жанре – «Звезда!» (1968), мюзикл на основе биографии актрисы Гертруды Лоренс, которую тоже играла Джули Эндрюс, – успеха не имел.
В 1997 году на Московском кинофестивале побывали Рита Морено и Джордж Чакирис. Рита Морено была потрясена, когда один из критиков (Игорь Фишкин) сказал, что видел «Вестсайдскую историю» 17 раз.
Часть юбилейной лекции Игоря Фишкина была посвящена влиянию «Вестсайдской истории» на последующий кинематограф. Безусловно, оно огромно и обзор воздействий, рефлексов, цитат занял бы приличный том. Меня особенно позабавило присутствие в этом ряду Луи де Фюнеса – в фильме «Жандарм в Нью-Йорке» (1965), по свежим следам, уморительно спародированы уличные танцы Джерома Роббинса; бедному г-ну Крюшо, оказавшемуся и на «западной окраине» названного мегаполиса, пришлось на славу попрыгать – ну, таковы уж там нравы и порядки.
Выразительное отражение «Вестсайдской истории» в новом российском кино – фильм Владимира Аленикова «Война принцессы». Он был снят в 1999 году, но из-за конфликта с продюсером перемонтирован другим режиссером и сейчас известен аж под тремя названиями: «Триумф», «Триумф рыжего» и «Триумф: The Red One». В 2009 году Алеников выиграл суд и получил доступ к своему отснятому материалу. Он планирует завершить работы по восстановлению своей версии фильма в 2012 или 2013 году. В настоящее время существует его черновой вариант. Действие происходит в подмосковном поселке Мосрентген, где сталкиваются совсем молодые группы русских и армян. Разборки современных подростков еще брутальнее, чем в Вероне и Нью-Йорке. В одной из ролей снялась 13-летняя Наталья Ионова, ныне более известная как Глюк’оZа.
Ну, а оригинальная версия «Вестсайдской истории» в этом году вышла на Blu-Ray – и теперь любой, кого наш рассказ хоть чем-нибудь зацепил, может насладиться ее просмотром в своем домашнем кинотеатре.
http://okino.ru/news/details/2750