«ДАУ. Наташа» (DAU. Natasha), режиссёр Илья Хржановский, 2006-2020
Наташа и Оля — буфетчицы в секретном институте. Пьют пиво с водкой после работы. Обсуждают любовь. Оля не хочет мыть полы. Вечеринка. Французский физик. Секс. Утро. Ночь. Вызов в «Первый отдел». Сотрудник КГБ Владимир Ажиппо (имена героев и актёров совпадают) предлагает дружбу. Бьёт, поит коньяком. Заставляет засунуть бутылку во влагалище. И съесть салату. Наташа целует Ажиппо. Оля не хочет мыть полы.
У Ажиппо главная роль и в «Наташе», и в «Дегенерации». Кто знает, сколько ещё часов плёнки с ним отснято. У Хржановского он не просто персонаж, он психологический консультант. Настоящий Ажиппо всю жизнь работал в тюремной системе Украины, в 2015 году стал членом комиссии по помилованиям президента Порошенко. Написал книгу про тюрьмы («Не зарекайся») на русском языке. Умер в июне 2017 года в Лондоне, куда Хржановский вызывал его дописать для «Дау» какие-то «аналитические описания».
Ажиппо играет эффективного тюремщика-чекиста, который подчиняет своей воле всё, что движется. После пресс-хаты из «Наташи» (в книге Ажиппо весело уточняет, что пресс-хату не стоит путать с пресс-центром) он — в хронологически более поздней «Дегенерации» — становится важным начальником, который уже не мучает людей сам, а посылает других. К тому же захватывает власть в институте. Такой добродушный дядюшка хрущёвского типа — и по речи, и по комплекции. Смотрится, надо признать, эффектно. Талант.
В общем, Хржановский режиссирует эксперимент за кадром, а Ажиппо выполняет функции его альтер эго в фильме. И если Хржановский играл на съёмках в ролевые игры, самой желанной ролью для него, видимо, была роль вертухая. Было бы хорошо перемонтировать «Наташу» и «Дегенерацию» в один фильм (получаса на оба сюжета хватит) и пустить фоном песни группы «Воровайки». У них есть одна, где тюремный надзиратель подглядывает за лирической героиней и преувеличивает свои сексуальные возможности.
Если вы думаете, что это слишком вольная трактовка мотивов режиссёра, то почитайте Владимира Сорокина, автора ранней редакции сценария ДАУ, в The Insider. «Мы увиделись (с Хржановским) в Лондоне, он поведал, что идет сложный монтаж, что все монтажеры во время работы изолированы в отдельных кабинетах, общаться между собой не имеют права, это строго контролируется, ключи от кабинетов Илья носит с собой. Я предложил ему снять и фильм о поведении монтажеров, но он не услышал». Он бы ещё в окна сквозь решётки запретил смотреть. Если уж играть в советскую зону, то по полной программе.
«Наташа» оказалась более скучной и спокойной, чем я думал. Тяжёлые декорации. Однообразие с перерывами на крик и драки в духе сериала «Школа». Чтобы показать контекст «Дау», вставили никак не связанные с Наташей сцены экспериментов над «добровольцами». Не знаю, что происходило на съёмочной площадке, но ничего похожего на импровизацию, которой Хржановский так гордился, я не заметил. События выглядят заскриптованными и продуманными. Актёрам разве что дали возможность заполнить паузы какой-то болтовнёй, но и направленность болтовни, похоже, придумывали сценаристы. Не говоря про монтаж — перед сценой с бутылкой, например, есть монтажная склейка, я бы не исключал, что её снимали в несколько дублей.
Замысел «Наташи» (и «Дау» в целом) был, видимо, в том, чтобы удивить всех спонтанностью, несимулированным сексом и другими редкими для большого экрана аттракционами. Но шокировать не получилось — да ещё эти скандальные письма руководству Берлинского кинофестиваля. Хржановский решил поиграть в хулигана и привлёк внимание тюремной администрации и правозащитников (то есть организаторов фестивалей и критиков). Оказалось, что игры не очень нужны. Восемь часов из семисот — а всем уже надоело. Вместо повышения по службе и мемуаров бывалого тюремщика придётся писать докладные и просить вернуть надбавку за выслугу лет. Чаще в тюрьме тихо, спокойно и уныло, пишет Ажиппо. И слава Богу!
2/10