Лука Гуаданьино (Luca Guadagnino), режиссер фильма «Я — любовь», вышедшего на экраны в 2009 году, так описывал резиденцию семейства Некки: «Этот дом похож на корабль дураков: он построен в предвоенную эпоху, когда весь мир трещал по швам, людьми, которые, крепко зажмурившись, твердили: «Мы — соль земли! Будущее принадлежит нам». Не случайно он выбрал именно это здание для съемок своей драмы о том, как затаенная страсть героини Тильды Сиунтон привела к неизбежному краху семью аристократов, павших под грузом собственной надменности. «У моих героев даже фамилия Рекки, почти такая же, как у владельцев дома, но это абсолютно случайное совпадение!» — рассказывает режиссер.
«Этот дом похож на корабль дураков: он построен в предвоенную эпоху, когда весь мир трещал по швам»
Судьба семейства Некки-Кампильо хотя и не так мелодраматична, как у героев фильма, но для сериала о быте и нравах миланского высшего общества вполне сгодилась бы. В XX век семья Некки, сделавшая состояние на производстве швейных машинок, вступила без наследника мужского пола. Две сестры, Джиджина и Недда Некки, должны были найти себе мужей, которые смогут с достоинством владеть и управлять падуанскими фабриками. Повезло лишь одной — Джиджине. Она вышла замуж за Анджело Кампильо, младшего отпрыска обедневшей аристократической фамилии, отличавшегося не только звучным именем и изысканными манерами, но и незаурядной деловой хваткой. Ходили слухи, что наследница миллионов отбила жениха у сестры. Кстати, Недда замуж так и не вышла и всю жизнь прожила в одном доме с Анджело и Джиджиной.
Именно Недде пришла в голову идея построить виллу, которая позже стала главной гордостью семьи Некки-Кампильо. Для этого амбициозного проекта был приглашен модный архитектор Пьеро Порталуппи (Piero Portaluppi), который не только построил и оформил гигантский двухэтажный дом, но и обставил его мебелью по собственным эскизам. За пределами Италии имя Пьеро Порталуппи мало кому известно. Все лавры родоначальника итальянского модернизма достались его современнику Джо Понти (Gio Ponti). Выбор истории неслучаен: стиль Порталуппи куда менее определен и однозначен.
Хозяева не стали ограничивать смелые фантазии архитектора напоминаниями о смете
Стоя в гигантском парадном холле, из которого через высокие дверные проемы раскрываются в обе стороны линии анфилад, не сразу понимаешь, попал ли ты в классический особняк конца XIX века, который перестроили по вкусу новых хозяев, или в протомодернистскую виллу с сильной примесью ар-деко и даже ар-нуво. Слово «эклектика» в применении к работам Порталлупи — отнюдь не ругательство, а лишь констатация того факта, что строил он в эпоху, когда «современная архитектура» еще не превратилась в интеллектуальную штудию и являлась синтезом стилей и опыта поколений.
Особняк Некки-Кампильо был напичкан техническими новинками — здесь устроили первый в Милане частный бассейн с подогревом, первый гараж на четыре машины, в стены встроили подъемники, облегчающие труд прислуги. Комнаты анфилады разделялись выдвижными перегородками — такая система была очень удобна для многочисленных приемов и вечеринок, которыми Некки славились на весь Милан. При этом интерьер был сдержанным, без фривольности форм, без намека на вычурность и показной блеск.
Между тем стоимость проекта по тем временам — космическая: в переводе на доллары — около 18 миллионов. Но Некки и не думали ограничивать фантазию архитектора напоминаниями о смете. И даже когда для создания потолка в библиотеке архитектор призвал целых тридцать высококвалифицированных рабочих, глава семьи подписал чек не глядя. К концу строительства в 1935 году о чудо-вилле говорил уже весь город.
Но долго семье Некки пожить в ней не удалось — с началом Второй мировой войны в 1939 году они сочли за лучшее уехать в свою деревенскую резиденцию, а в 1943 году фашистские генералы устроили в особняке штаб-квартиру. Настоящее возрождение виллы Некки началось лишь в начале пятидесятых годов — изменившаяся мода и желание стереть воспоминания о военном времени заставили Некки нанять декоратора-классика — Томазо Буцци (Tomaso Buzzi).
Он добавил в интерьер мебель XIX века, обшил деревянными резными панелями большую столовую и развесил по стенам гобелены. Его дополнения, хоть и чужеродные дому, не испортили интерьер. Многие помещения остались такими, какими их задумывал Порталуппи: например, запечатленная в фильме Гуаданьино угловая комната — зимний сад. Здесь все как прежде — и асимметричный рисунок пола из травертина, и журнальный столик на тонких ножках со столешницей из ляпис-лазури, и изумрудная обивка дивана.
Джиджина Некки умерла в 2001 году, в возрасте 99 лет, бездетной, пережив мужа и сестру. Последние десять лет она практически не покидала виллу. После смерти хозяйки дом перешел Государственному фонду охраны памятников природы и культуры, который превратил здание в общедоступный музей. Так что теперь в любой день, кроме понедельника, любопытные посетители могут побродить по комнатам, которые почти сто лет служили декорациями для амбиций, страстей и тайн богатейшей семьи Милана.
На вилле имелись все мыслимые в ту пору удобства, включая бассейн и гараж на четыре машины
