Блог космонавтов МКС (архив)

Приветствую всех читателей блога!

До нашего с Сергеем и Шейном возвращения домой остается меньше суток. Все подготовительные работы проведены, и я решил ответить на вопросы, которые вы задавали нам в комментариях.

Время, которым мы располагаем на МКС, действительно расписано по минутам. Каждый день вы выполняем задачи, указанные в нашем плане полета, и времени свободного практически не остается. Многие космонавты увлекаются фотографией. В принципе это можно назвать хобби, на которое космонавты и астронавты тратят практически все свободное время. Других увлечений практически ни у кого нет. Я знаю, что некоторые наши коллеги играли во время экспедиции на музыкальных инструментах, которые привозили с собой на борт. Но, опять же, времени на это крайне мало. Это можно скорее назвать эпизодическим развлечением.

Кстати, на станции есть библиотека, поэтому любители книг уделяют свободное время чтению. Но сейчас, в век цифровых технологий, она уже теряет свою актуальность. Теперь мы можем читать все интересующие нас книги в электронном виде.

А лично я посвящаю появившиеся свободные минутки прослушиванию и просмотру новостей, которые каждый день нам присылают на борт.

Сложно сказать точное количество фотоаппаратов и, тем более, объективов, которые есть на борту станции. Если посчитать вместе старые фотоаппараты и новые, то их общее количество будет составлять десятка два. А если говорить про объективы, то их еще больше, и я затрудняюсь назвать общее количество.

Конечно же, из этого числа фототехники мы используем самую новую. В среднем каждый космонавт во время экспедиции пользуется двумя фотоаппаратами – один для съемок Земли, другой для съемок внутри станции. Плюс еще есть фотоаппараты, которыми пользуются все. Это фотоаппараты со средними объективами, которые используются как для съемок Земли, так и внутри МКС, при необходимости.

А теперь отвечу на часть вопроса, касающуюся целей и задач. Если мы говорим о фотосъемке поверхности Земли, то, конечно, перед экипажем ставится задача съемки либо каких-то подвижных естественных или искусственных объектов (например, таяние ледников), либо проявлений природных явлений (цунами, ураганы, прорыв плотин). Если говорить о съемках технических – то это фотографии экспериментов и конструкций станции.

Что касается трудностей с которыми мы сталкиваемся во время съемок, то, во-первых, траектория полета МКС диктует свои условия, поэтому далеко не каждый уголок планеты можно сфотографировать из космоса. Например, траектория затрагивает очень маленькую часть нашей страны, к сожалению. Во-вторых, многие места мы долгое время пролетаем ночью (я имею в виду именно земной ночью), и тогда световая обстановка не позволяет сделать фотографию. Поэтому нельзя сказать, что мы в любой момент можем снять любой объект. Ну и нельзя забывать, конечно же, о наличии облачности. Это у нас здесь на высоте 400 км всегда хорошая погода и нет облаков, а на Земле это совсем не так. Там облака достаточно часто скрывают нужные нам объекты.

По документам, насколько мне известно, нет такого ограничения. Но дело в том, что каждый космонавт за свою карьеру может набрать больше допустимой дозы радиации. И подсчеты показывают, если летать на орбиту каждый раз где-то на полгода (при условии, что полеты проходят примерно на той высоте, где сейчас находится МКС), то космонавт может совершить порядка 15 полетов. Космонавты, как правило, летают меньше, поэтому за свою профессиональную жизнь они эту квоту не набирают. Поэтому можно сказать, что реального предела в количестве полетов нет. Но когда люди начнут летать к Луне, то радиационная обстановка уже будет иной, гораздо выше. И критерии, соответственно, тоже будут другими.

Что касается минимального времени между космическими полетами, то в течении полугода после посадки проводятся реабилитация и восстановление человека. Затем космонавт проходит комиссию, которая его должна признать годным к тренировкам. Это и есть точка отсчета, от которой нужно отсчитывать интервал до следующего полета. Как правило, подготовка к новому полету занимает около полутора лет. Если мы к сроку реабилитации прибавим время подготовки, то минимальный срок между полетами – два года.

Конечно перед каждым полетом экипажи проходят так называемую апробацию продуктов питания, которые будут доставляться на борт. И мы выставляем оценки каждому продукту. Но на самом деле наш 16-ти суточный рацион (именно на столько рассчитан каждый контейнер) является стандартным и не зависит от предпочтений космонавтов. И, конечно же, всегда получается так, что какие-то блюда космонавты едят с большим удовольствием, а какие-то с меньшим. Поэтому, к сожалению, нет возможности постоянно питаться только теми продуктами, которые ты любишь. Но для того, чтобы это компенсировать существует система бонусных контейнеров. Тут уже космонавты заказывают только любимые продукты. Такие контейнеры являются дополнительными и доставляются с грузовыми кораблями или вместе с экипажами на «Союзах». Как правило, за полет мы получаем 3-4 таких контейнера – часть нашими кораблями, а часть американскими «грузовиками». Этой системой бонусных контейнеров пользуются не только космонавты, а все члены экипажа. То есть наши зарубежные партнеры легко могут заказать контейнеры у российской стороны, а мы у американской.

Семья тоже может прислать что-то вкусное и любимое, но все, что отправляется семьей на борт проходит тщательную проверку специальной комиссией. Поэтому к продуктам питания, которые могут нам отправить есть определенные требования, и, естественно, наши семьи их прекрасно знают.

Любимое блюдо в нашем космическом рационе мне назвать сложно… Но предпочтения определенные есть. Например, все полгода мой завтра состоял из овсяной каши с какими-либо дополнениями (клубника/ черника/ курага), творога (либо с орехами, либо с ягодными добавками) и «чашечки» кофе. Конечно это я говорю условно, на самом деле мой завтрак завершает пакетик кофе)). Вот, например, кофе я предпочитаю американский, заказал его в бонусных контейнерах у партнеров и с удовольствием употреблял его все полгода.

Хочу начать ответ с того, что есть требования, которые предъявляются во время набора в отряд космонавтов, и есть требования к космонавтам, которые уже совершили космический полет. Самые жесткие требования – на этапе отбора. После первого полета уже допускаются некоторые послабления, ведь у врачей уже есть статистика, как реагировал организм космонавта на длительное пребывание в условиях микрогравитации, и они уже могут сделать некоторые прогнозы. Если же говорить в целом о требованиях, то за 56 лет космической эры они, конечно же, снизились неимоверно. Наверное, если бы и сейчас требования были такими же, как применялись во время первого набора в отряд, то у нас бы сейчас не было ни одного действующего космонавта. Это связано с тем, что сейчас уже накоплен большой опыт, есть статистика по поведению организма человека, и врачи уже понимают, какие требования являются адекватными, а какие избыточными.

По поводу проблем с зубами и желудком… У каждого человека есть свои особенности, свои проблемы, вопрос в степени этих проблем. Если у человека зуб запломбирован и не болит, то это не является препятствием, а если у него всего 3 или 4 зуба, то в космос он уже, конечно не полетит, хотя бы потому что он не сможет нормально пережевывать пищу, и эта проблема потянет за собой проблемы с желудком. У наших медиков есть такая поговорка: «Нет здоровых людей, есть недообследованные».  Повторюсь, что у каждого человека есть свои проблемы, главное, чтобы они не превышали допустимого уровня.

А по поводу людей, лишенных пальца или конечности – они не могут быть профессиональными космонавтами. Это в первую очередь обусловлено требованиями безопасности, в частности, необходимостью выживать, если посадка произойдет в незапланированном месте. Допустим, что посадка произошла в зимнем лесу. Наверное, человеку без конечности выживать будет проблематично. При отсутствии пальцев человек не сможет нормально рубить деревья и строить шалаш.

Непрерывный годовой полет – это, конечно, очень интересный эксперимент. И желание есть, но я очень хорошо понимаю все те сложности, которые могут быть при осуществлении такого полета. Это очень тяжело! У нас есть не много космонавтов, которые совершили столь длительные полеты.

На сегодняшний момент тот средний срок пребывания на станции, который у нас установился, я считаю оптимальным. Скажем так, более 200 суток находиться на орбите человеку уже становится сложнее. Хотя многое зависит от программы полета, в каком режиме космонавт работает на борту. Это тоже очень сильно влияет на возможность превышать планку в 170-200 суток. 

После первого полета серьезных сложностей при адаптации и в невесомости, и к жизни на Земле у меня не было. Что интересно, адаптация к невесомости во время второго полета прошла гораздо легче и быстрее. Я ее даже не заметил, по большому счету. Можно сказать, что она заняла несколько часов. Опытные космонавты, которые совершили несколько космических полетов, говорят, что и адаптация по возвращении на Землю тоже с каждым разом проходит быстрее. Буквально через несколько часов я смогу испытать это уже на себе).

Вопрос поставлен правильно! Шишки (и не только), конечно же, иногда набиваются)). Поэтому под рукой всегда есть аптечка, специальные лекарства и инструменты – все, что нужно, вплоть до зашивания ран. Но чем дольше человек находится на станции, тем реже такие вещи случаются.

Вентиляционные рукава у нас называются воздуховодами. Они быстро демонтируются, буквально за секунду, и препятствия для закрытия люков исчезают.

Вопрос очень интересный и необычный. Начнем с того, что космонавтам разрешено брать с собой в корабль 1 кг личных вещей, то есть место найдется и для кольца). А вообще, мне это обручальное кольцо надела на руку моя жена, мой самый любимый человек. И снимать его без крайней необходимости у меня нет никакого желания))) Но при выполнении некоторых работ и экспериментов я все-такие его снимаю из соображений безопасности.

Работа двигателей очень интересно воспринимается на станции. Представьте себе, что вы находитесь внутри большой бочки или цистерны, и снаружи начинают быть палкой. Точно такие же глухие удары слышны во время работы двигателей. Это происходит, как правило, несколько минут и не доставляет никакого дискомфорта. Больше неприятных ощущений доставляет постоянный шум от системы вентиляции, хотя после определенных работ он намного снизился, об этом я могу судить даже по сравнению с моим первым полетом. Но, несмотря на это, все свободное время мы стараемся проводить в специальных наушниках с активным шумоподавлением.